Хороший человек

Все притихли. Каждый слышал эти ужасные истории от уже повоевавших солдат про то, как их травили немцы. Выпускали газ прямо в окопы, и если ты не успевал надеть противогаз за несколько секунд, пока на тебя быстро надвигалось густое газовое облако, все – мучительная смерть. Рассказывали, что если не повезло умереть сразу, то человек настолько исходил кашлем, что буквально выплевывал свои внутренности. Помимо этого газ выжигал глаза так, что люди слепли. В учебке их всех заставляли тренироваться по быстрому надеванию противогазов. Бывалые рассказывали, что защиты на всех все равно не хватает, так вот, те, кому не достался заветный противогаз, при газовой атаке бежали в сортир и окунали голову в ведро с мочой. Отвратительно? Конечно, но зато ты оставался живой. Слушая эти истории, новобранцы смеялись и морщились от отвращения. Но позже, когда они видели людей, переживших газовые атаки, с обожженными лицами и перевязками с кровавыми пятнами на том месте, где должны быть глаза, каждый из них думал, что ведро с дерьмом не такая уж и плохая идея. Чего только не сделаешь, чтобы выжить.

– Газ, артиллерия, мины. Все это подлые методы ведения боя. Ты можешь быть самым быстрым, самым метким и сильным, но какой от всего этого толк, если тот, кто идет рядом с тобой, случайно наступит на мину и вы оба подорветесь? – продолжил Скотт. – Твои навыки и качества не уберегут тебя от артиллерии. Все это очень несправедливо.

– То ли дело раньше! – улыбнулся Огаст. – Когда солдаты сражались на мечах. Армия на армию сотнями. Тогда все зависело от твоей физической силы и от того, как долго ты сможешь махать мечом. Половина из нас, дохляков, даже и меч не подняла бы, не говоря уже о том, чтобы сражаться толком.

– Да даже в таком бою чести больше, чем во всем этом. – Скотт бросил окурок в грязь под ногами.

– Кстати, раньше, в древние времена, некоторые правители, ведущие войска на бой, чтобы сохранить жизни своим солдатам, предлагали врагу битву их лучших воинов, – встрял Чарли.

– Да ладно! Прикалываешься!

– Серьезно тебе говорю.

– А остальные чего? Просто стояли и смотрели, как дерутся двое?

– Да. Сотни солдат стояли и смотрели, как дерутся самые сильные воины.

– Вот это да! А потом что? Когда кто-то побеждал.

– Ну, там разные были случаи. Бывало, армия погибшего воина переходила под командование победителей. Бывало, они просто уходили со своих земель. Но при этом они были живы. Такие порядки.

– Да. Достоинства и чести у людей раньше было побольше, – протянул рыжеволосый Огаст.

– Вот и скажи мне, Чарли, раз ты такой умный и хорошо знаешь историю, – повернулся к нему Скотт, – отчего сейчас-то так?

– Что ты имеешь в виду?

– Вот раньше у людей были только мечи и копья. Они не имели техники, радио и всего того, что есть у нас сегодня. Науки не было, да много чего еще. Они же были необразованные варвары, верили во множество богов. Но при этом они, получается, были благородны, понимали, что такое честь и достоинство. Отчего сейчас так? Что произошло с людьми, что они стали такими? Все эти мины, газ и все остальное. Вот чего сегодня не выбрать самых сильных – и чтоб они сражались?

– А я тебе отвечу, – вмешался Огаст. – Оттого, что слабые заранее понимают, что они слабее, но при этом проигрывать не хотят, вот и придумывают всякие ухищрения – мины и бомбы, чтобы хоть и грязно, но победить. Технологии сейчас это позволяют сделать, вот они и пользуются. Сегодня побеждает не самый сильный, а самый хитрый.

– Я вот что думаю, – сказал Скотт, – вот те, кто развязал эту войну, вот пусть бы они и бились между собой.

– Ты имеешь в виду политиков? – уточнил Чарли.

– Политиков, генералов, кто там еще у них есть? Банкиры тоже. Вот пусть они бы между собой и бились, раз им что-то надо друг от друга.

– Как ты себе это представляешь? Собрались пожилые старики и начали тыкать друг в друга тростями и палками, ворча? – рассмеялся Огаст.

Ребята расхохотались.

– Да, на такое я бы посмотрел! Просто я не понимаю, зачем нас во все это втягивать. Я готов сражаться за родину, за правду и справедливость, но не готов идти на бойню, где от меня ничего не зависит. Мы все тут пушечное мясо.

– Армия на то и существует, – внезапно вмешался Мэтью, – чтобы такая страна, как Англия, смогла защищать себя и своих союзников. У политиков и банкиров есть свои дела, у военных – свои. Каждый должен заниматься своим делом.

– Но я же не солдат. То есть это все не моя жизнь и не мое призвание, – возразил Скотт. – Я обычный парень, который пытается хоть как-то пробиться в жизни.

– Но ты стал солдатом, когда пришел в призывной пункт, – парировал Мэт. – Страна доверила тебе важную миссию, а ты подводишь ее, говоря о том, чтоб дрались политики вместо тебя. Нельзя сегодня хотеть быть солдатом и защищать свою страну, а завтра перестать этого хотеть. Это безответственно. Что тогда будет со страной, если все солдаты начнут так рассуждать?

Скотт нахмурил брови и молча смотрел на Мэта, пока тот продолжал: