Хожение за три моря Афанасия Никитина (другой перевод и текстологическая обработка)

¹⁷⁷Подольская земля— русская область Подолия, по верхнему течению Днестра. Возможно, Афанасий Никитин побывал здесь ранее, на пути в Константинополь.

¹⁷⁸а Русь еръ... данъиры

—этот текст, особенно важный для характеристики мировоззрения Афанасия Никитина, был написан им на тюркско-персидском языке и не раз доставлял затруднения комментаторам «Хожения». Перевод А. К. Казем- бека, данный в исследовании И. Срезневского и примерно совпадающий с переводом в ПСРЛ, т. VI (с. 357, прим. 63), сильно сокращен по сравнению с оригиналом: «А Русская земля — да сохранит ее бог. Боже сохрани ее! В этом мире нет такой прекрасной страны. Да устроится Русская земля...» (Срезневский, с. 307). Уже в первом издании «Литературных памятников» (1948) И. П. Петрушевский дал более полный перевод (с. 68, ср. с. 188—189, прим. 282), включавший после слов «на свете нет страны подобной ей» важное дополнение: «хотя вельможи (или «бояре») Русской земли несправедливы» (букв, «не добры»), а после слов «да станет Русская земля благоустроенной»: «и да будет в ней справедливость (букв, «да обладает справедливостью»)». В рецензии на издание 1948 г. Н. М. Гольдберг и другие рекомендовали «выправить перевод последних шести слов: «и да будет в ней справедливость»; это — скорее истолкование смысла, нежели точный перевод совершенно ясных персидских слов «расте камъ деретъ»..., т. е. «расти кам даред», что означает «[ибо] правды (справедливости) мало имеет...» (Гольдберг Н. М., Мальцев А. И., Осипов А. М. Рецензия на «Хожение за три моря...» Советская книга, 1949, № 3, с. 64—73). И. П. Петрушевский принял это замечание, соответственно переделав перевод, данный в примечании 282 к изданию 1958 г. (с. 235), однако В. П. Адрианова-Перетц не учла данной поправки и при редактировании перевода сохранила прежнее окончание (с. 85); тот же перевод воспроизводится во всех последующих изданиях. А между тем в исправлении нуждается не только окончание, но и весь перевод в целом. Вопреки И. П. Петрушевскому, мы не имеем оснований полагать, что Афанасий Никитин пользовался созвучием двух выражений — тюркского «бегляри», «бейляри» и русского «бояре», «боляре»; тюркское слово «бегляри» означает «беки», «эмиры», князья, правившие на обширных территориях, а не «бояре». «Акой тугиль» по-тюркски может значить лишь «не являются друг другу старшими братьями», и, очевидно, должно быть сопостав- лепо с высказывавшимися в русском летописании середины XV в. осуждениями вражды и ненависти между «братьями» — князьями на Руси (см. выше, статью «Русский „чужеземец* ⁴в Индии XV века»). Заканчивается эта молитва Афанасия Никитина словом «бог» на четырех языках — арабском, персидском, русском и тюркском.

¹⁷⁹

Пути не знаю, иже камо пойду— текст этот мог быть написан только до того, как Афанасий Никитин записал в дальнейшей пасти «Хожения» (см. ниже, прим. 199): «в пятый же Велик день възмыслих ся на Русь. Идох из Бедеря града за мѣсяць до улу багряма бесерменьскаго», т. е., очевидно, до мая 1473 г.

¹⁸⁰

из Гурмыза... пути нѣт— Афанасий Никитин, обдумывая возможные пути возвращения на родину, указывает несколько таких путей, ведущих из Ормуза: в Иран и Среднюю Азию (на Йезд, Хорасан и Чагатай), на Бахрейнские острова и Багдад и на Аравию. Слова «ни в Бодату пути нѣт» отсутствуют в Троицком изводе. В Летописном же изводе отсутствует текст о невозможности воспользоваться путем через Мекку: вместо слов «вѣры дѣля, что ставят в вѣру» (Т, л. 386 об.) в Эттеровом списке стоит «в меру», а в Архивском списке — «в веру». По сведениям Афанасия Никитина, на всех путях из Ормуза путешественнику грозила опасность от междоусобий (тюркск. «булгак» означает «смута») и военных действий. Отмечает он и климатические особенности на указанных путях (Л, л. 453 об.). Все это говорит о его хорошей осведомленности относительно этих торговых путей.

¹⁸¹Пишу мырзу— Мирза Джеханшах, имя которого в простонародном произношении по-тюркски звучит как Джанша, Янша. В 1436—1467 гг. правил тюркским племенем Кара-Койюнду («чернобаранные»). Овладев частью Азербайджана и Армении, Джеханшах в 1453—1458 гг. завоевал западный Иран, в 1458 г. занял было Хорасан, однако вынужден был уступить его султану Абу Саиду из династии Тимуридов и заключить с ним военный союз. В ноябре 1467 г. на Мушской равнине в Армении Джеханшах погиб в сражении с войсками своего соперника Узуна Хасана. Эти события произошли до начала путешествия Афанасия Никитина.