Хозяйка Четырех Стихий

Княжич не ответил. Митя пошел на такое нарушение дипломатического протокола не из надменности, а потому, что у него страшно защипало в носу. Подросток запрокинул голову, чтобы слезы не выкатились из глаз, и сделал вид, что смотрит на ведьм. Карина и ее подруги, лениво кружившие в небе, перестроились в клин и пошли в сторону центра города, постепенно снижаясь.

Ладьи эльфов, повинуясь телепатическим приказам кормчих, медленно отчалили от берега, принадлежащего людям.

* * *

Елена перегнулась через подоконник и посмотрела вниз. Ночью она не могла толком оценить высоту, Ульрик просто втащил возлюбленную в окно. Но сейчас, при свете дня, стало очевидно, что спуститься сама княжна тоже не сможет. Конечно, она могла уйти обычным путем, через приемный покой, но как раз этого Елене очень хотелось избежать. Госпиталь уже проснулся. В коридоре раздавались голоса медсестры и пациентов.

Елена вздохнула и взглянула на любимого. В отделении не осталось свободных коек, Ульрику выдали только матрас, который он положил у стены рядом со входом. Эльф разметался во сне, и рука его свалилась на пол. Княжна принесла любимому чистый наряд взамен заляпанного кровью и грязью, и Ульрик переоделся еще ночью. Ворот зеленой шелковой рубахи украшали золотые узкие листья, такие же были вытиснены на широком поясе. Проступившая на щеках эльфа светлая щетина лишь добавляла импозантности. Княжна заметила, что Шенвэль уже не спит и с интересом смотрит на нее. Елена подумала, что, возможно, раненый чего-то хочет, но не может вымолвить ни слова от слабости.

– Воды? – участливо спросила княжна.

Шенвэль отрицательно покачал головой. Елена заметила, что под головой у Верховного мага пристроен заплечный мешок, побуревший от крови. Подушек в хирургическом отделении, видимо, тоже не хватало.

– Ты, я полагаю, Елена? – спросил эльф.

Княжна кивнула и присела на краешек матраса рядом со спящим Ульриком.

– Ты гораздо красивее, чем я представлял по рассказам, – сказал Шенвэль.

Елена грустно улыбнулась и ответила:

– Это потому, что он видит меня только в полутьме.

Эльф хмыкнул.

– Скажите, – спросила ободренная княжна. – А в Фейре очень холодно?

Шенвэль пристально посмотрел на нее, и Елена смутилась.

– Смотря где, – ответил эльф мягко. – Фейре очень сильно вытянута вдоль шестнадцатого меридиана. На юге снег лежит только три месяца в году, а на севере все девять. На юге ночь и день, как здесь, а на берегу Залива Вздыбленного Льда полгода ночь, полгода день...

– Вот как, – сказала Елена задумчиво.

– Позволь тоже задать тебе вопрос, – произнес Шенвэль. Княжна кивнула, хотя вся внутренне сжалась. Но вопрос, который задал ей эльф, был вовсе не тем, который она ожидала услышать.

– Ты с Ульриком только потому, что он пострадал из-за тебя?

– Нет, – сказала Елена.

Взглянув на Шенвэля, княжна поняла, что он ждет более подробного ответа. Елена собралась с мыслями.

– Когда сюрки захватили Рабин шесть лет назад, во время последней войны, Ульрик спас мне жизнь. Я не успела уйти в Зал Страха вместе со всеми. Он подобрал меня на улице, вытащил просто из-под копыт коней сюрков. Мы с ним скрывались в Хельмутовом гроте, как пройти в убежище к остальным, Ульрик не знал. Я очень боялась – что он меня изнасилует, что... А Ульрик ни разу не ударил меня, даже голос на меня не повысил. Он отдал мне почти всю еду, которая у него была. У меня тогда уже были кавалеры, но Ульрик... Я поняла, что он будет лучшим отцом для моего ребенка, – продолжала Елена, краснея, но все же закончила: – Ведь отца ребенок все равно будет любить, независимо оттого, есть у папы руки или нет... И потом, Ульрик ведь не пьет.

– Понятно, – сказал Шенвэль.

Ульрик зашевелился, пробормотал что-то и открыл глаза. Княжна наклонилась и поцеловала его.

– С добрым утром, – сказала Елена, улыбаясь.

– Тебе нельзя дольше оставаться здесь, – пробормотал Ульрик и встал. – Сейчас твой брат как нагрянет...

Они подошли к окну. Эльф поднял руку на уровень плеча. Елена прихватила корзинку. Из-под плетеной крышки торчал краешек испачканной кровью материи, в которой Шенвэль без труда узнал рубаху Ульрика. Княжна с довольным видом повисла на руке эльфа, поджав ноги. Ульрик повернулся и пронес княжну через окно наружу. Эльф перегнулся через подоконник, как только что Елена. Шенвэль видел, как вздулись и опали бугры мышц под рубашкой Ульрика.

– Ну, давай, – хмуро сказал столяр, из чего Шенвэль заключил, что княжна благополучно спустилась на землю. – Поосторожнее там.

Ульрик вернулся на свой матрас и улегся на нем, заложив руку за голову.

– Потрясающе, – заметил Шенвэль. – Напоминает работу портового крана.

Ульрик усмехнулся.

– Ты еще не проголодался? – спросил он. – В госпитале отвратительно кормят, но на соседней улице есть неплохое кафе, где торгуют навынос. Ты скажи, я схожу.

Шенвэль отрицательно покачал головой.

– Скажи, сложно любить мандреченку? – спросил он.

– Я ведь тебе рассказывал, – ответил Ульрик.