Хозяйка Скальной гряды

Вот тут бы Поле уйти поскорее, так как местечковая княжна перевела взгляд на неё и, изогнув губы в немыслимой ломаной линии, умудрилась выразить недоумение, потрясение дурновкусием мужа и одновременно мелькнувшей мыслью вроде той, что голубые глаза незнакомки всё-таки могли привлечь её дорогого муженька.

Полина вопросительно перевела взгляд на трактирщика и он, почуяв неприятности, показал жестом, чтобы госпожа следовала за ним.

Самым неприятным было то, что юная супруга Томаша осталась стоять на ступеньках, взирая на всех сверху, а хозяин трактира и Полина собирались подняться. Мужчина выжидающе покрутился внизу, надеясь, что знатная дама всё же спустится, но она застыла, не обращая внимания на проблемы трактирщика. И он, изо всех сил втянув живот, только чтобы не коснуться капризной постоялицы, начал подниматься, а Поля вынуждена была развернуться полубоком из тех же соображений, проходя мимо молодой генеральши.

Поднявшись и посмотрев комнату, из которой кого-то срочно выселили, Полина вздохнула.

— Спасибо. Сколько с меня?

— Две монетки за ночёвку и ещё одну за лошадь.

— Хорошо, утром расплачусь.

Не успела Поля закончить фразу, как послышался рык генерала, сгоняющего кого-то ещё с пути своей жены.

— Неприятная особа, — по-свойски поделилась девушка, надеясь выпросить себе какое-нибудь корыто и пару ведер горячей воды.

— Она красавица, — неожиданно произнёс трактирщик и интонация, выражение лица, давали пожизненную индульгенцию с его стороны молоденькой генеральской жене.

Полина даже поперхнулась. Княжна всем своим видом показывала, что все здесь тараканы, а он… стало обидно за себя. Она не понимала и растерялась.

— Слуги заняты, — строго добавил мужчина, — обслуживать вас некому, — и ушёл.

Девушка устало опустилась на голые доски кровати. Спускаться вниз и требовать ужина она побоялась, а спать пока не могла из-за разных мыслей. Чтобы чем-то занять себя, Поля достала зеркальце из сумки и принялась разглядывать себя.

Она изменилась. Ушла городская изнеженность и белизна, появился блеск в глазах, стал чётче контур лица и немного выгорели волосы, что очень ей шло. Перестала быть домашней и уютной, но зато приобрела интересность. Во всяком случае, так ей казалось.

Если немного подкрасить лицо, то будет вполне даже… Нет, красавицей, как госпожа Вересковая или Шелтон, ей не стать. У девушек идеальные черты лица, а у Поли всё проще. Она милая, а это на любителя, и поди ещё, сыщи такого.

Но назвать кривую физиономию княжны с клювом вместо носа красавицей? Или всё-таки дело в уверенности собственной неотразимости?

Поля даже подскочила от того, во что сформировалась новая мысль. Она ведь оставляет людям право судить о ней, а княжна сразу заявляет, что она самая прекрасная и неотразимая — и это срабатывает!

Княжна твёрдо и безапелляционно показывает, что её образ — это идеал, а Полине никогда не приходило в голову поступать так же, да и не хватит апломба. И кто в этом виноват?

Она промаялась в комнате до рассвета, пытаясь уснуть и измучившись, хотела тихонько покинуть этот дом, а в ближайшем городке закупить себе и лошади еды и больше нигде не останавливаться. Лучше на полянке в лесу покемарить, а днем добрать сна в тенёчке, чем так мучиться, как здесь. Ночью терзал слух чужой храп, рык и стоны озабоченных молодожёнов, лай собак…

Расплатившись с трактирщиком, Полина забрала свою лошадь и не ожидала, что из окна её окликнет генерал.

Он даже не удосужился прикрыть голый торс и его вид заставил девушку раскрыть рот от потрясения. Не то, чтобы она не видела голых по пояс мужчин, но здесь же не пляж, и вид генерала был вызывающим в данных обстоятельствах!

Огневой такого ни за что не позволил бы себе!

Ох, если бы павлин Томаш был пузат или его плечи оказались по-женски покатыми, но нет, всё в нём было идеально, и это совершенство резало глаза.

— Баронесса, продайте мне Скальную гряду, я дам вам хорошую цену!

Он произнёс это лениво, с обидным превосходством, и нарочно стоял так, чтобы смутить её своей кучерявой шерстью на груди.

«Это же какой-то обезьян!»

Полина вдруг вспомнила о некоторых улицах в Европе, где проститутки так же стоят в окнах, продавая себя — и подавляющее превосходство схлынуло.

— Что, по-вашему, хорошая цена, генерал? — небрежно спросила она, радуясь его удивлённо выгнутой брови.

«Так тебе! Думал, что язык проглочу?» — злорадно подумала она и смелее, даже откровенно, словно купчиха, посмотрела на него.

Он протянул руку в сторону и, вытянув рубашку, накинул её на плечи, продолжая в упор смотреть на Полю. А она, сложив руки на груди, тоже глазела на него и всем своим видом показывала, что ожидает, чем же он ещё удивит её.

— Сто монет, прямо сейчас, — по-барски бросил он.

— Это цена платья, — фыркнула она.

— Ну, вот и купите себе новое платье, — хмыкнул он.

И видит бог, Полина собиралась продать Скальную гряду, но…

— У меня есть планы на эти земли, — коротко сообщила девушка и развернулась уходить.

— Неужели?

О, столько насмешки было в этом «неужели»!

— Какие могут быть планы на этот бесполезный кусок земли?