Хозяин «Логова»

– Вот именно! Я после заточения безмерно уставший, а вы даже по морде… – На этом моменте он резко остановился. Повторил фразу тише и уставился на меня круглыми глазами. – В смысле?! Тора, это как понимать?

– Как сожаление.

Несколько долгих секунд он взирал на меня в недоумении, а затем с усилившейся хрипотцой в голосе попросил разъяснить.

– Инваго рассказал мне всю историю твоего наиумнейшего поступка, заключения в цепи и последующего суда, – сообщила тихо. Опустила взгляд вниз и обратилась к Упы, над которым Горный в момент перешагивания остановился: – Встать не хочешь?

Он помотал головой, согнув одну ногу в колене, прижал ее к полу стопой и затих, хмуро к чему-то «прислушиваясь». Хотела бы спросить, в чем дело, но меня отвлекли.

– Тора, и ты… ты считаешь меня виновным… в том, что случилось с тобой и твоим городом…

– А не должна?

– …поэтому ты и не выпустила меня из кристалла, – закончил демон и потух. Остались только очертания рогов и помутневшие глаза-угольки. – Причастен, с этим спорить не буду. – Он сглотнул и зажмурился, прежде чем продолжить: – Но, Тора, я лишь косвенно виноват. Не я войной пошел на Вдовию. Не я отправил Даруша Темного к стенам Гьязы. Не я дал распоряжение всех уничтожить, а тебя привезти к королю. Не я! Слышишь?!

С каждым произнесенным словом голос его становился все громче и громче. Пришлось ответить, чтобы всю усадьбу не разбудил:

– Слышу.

– Поверь, до столкновения с тобой на дальней заставе я не знал, через что ты прошла. О твоем первом браке стало известно во время вашего с Инваго обряда, а о городе Гьязе – позже, намного позже. И не потому, что не хотел, – мне не позволяли. Как осужденный я о делах Уроса не должен был знать и приближаться к нему не должен был. В противном случае… – На мгновение в воздухе появился контур когтистой руки, и демон указал на себя, вернее, на все, что от него осталось, невесело усмехнулся: – Ты видишь результат нашего соседства.

– Вижу.

Судя по движению рогов, он сокрушенно покачал головой.

– Я понимаю. Я не имею права на извинения… – набрал воздуха перед признанием, но произнести его не успел. Упы перебил приказом:

– Уважаемый хранитель, освободите меня. Нужно срочно разбудить Инваго и позвать остальных…

– Мои слова не предназначены для чужих ушей! – Горный фыркнул и не сдвинулся с места. – К тому же Инваго без сил. Иначе он бы не выпустил ее из рук.

– Тора, вызывайте Златогривого! – последовал новый приказ от двуликого. – Сюда идет маг. Сильный… Сверхсильный! Мы его не удержим, вы должны бежать. Скорее!

Бежать?

Это был миг, растянувшийся в вечность. Когда цвета гаснут, звуки глохнут, а пространство начинает расплываться мутной рябью. Я подняла руку к лицу, произнесла лишь неоконченное «Зла…». Хран обернулся тростиночкой, складки многослойной юбки водопадом опали на голову Упы. Тот тихо присвистнул, говоря: «Какой вид!» – и пинком отлетел к дальней стене. Дверь хлопнула. В кабинет ворвался маг – высокий, молодой и очень красивый, в черном костюме, сшитом кем-то из старых мастеров в память о давних, очень давних временах, когда мужчины носили высокие сапоги из тонкой кожи, узкие брюки, слитно скроенные с рубашкой и плащи, напоминающие крылья.

– Тора, – неизвестный поприветствовал меня полупоклоном. – Двуликий, – короткий кивок в сторону оборотня. – Ты… – стремительный шаг к черноглазой красавице и восторженный взгляд на нее. – Это ты!

Что-то знакомое было в голосе мага и в порывистых движениях рук, что обхватили запястье тростиночки.

– Мэног? – произнесла, не веря самой себе.

Невозможно представить, как из усохшего возвращенца он превратился в молодого мужчину, полного жизни и сил. Перевела взгляд на демона, от которого осталось всего ничего, и мысленно застонала. Не нужно семи пядей во лбу, чтобы понять – силы Горного перешли к проклятому искуснику мрака. И теперь маг всесилен, а Хран… Хран, забыв об образе черноглазой красавицы, прошипел нечто демоническое и щелкнул пальцами. Но ожидаемого не получил. Щелкнул еще раз – и снова не вышло. С проклятьем на устах он махнул рукой, и путы с двуликого опали.

– Уведи Торику, – скомандовал демон.

Упы тотчас очутился подле меня, подхватил, как совсем недавно короб, и сделал шаг в сторону двери.

– Я прав! Наконец-то… – Мэног не обратил внимания на наш побег. Словно до сих пор не верил в свою удачу, он широко улыбнулся, опустился на колено, лбом прижался к руке тростиночки и прошептал: – Призови своего надзирателя! Заклинаю, призови его.

Надзирателя?! О ком он говорит?

Упы почти вынес меня за пределы кабинета, но сквозь узкую щелочку неплотно закрывшейся двери я успела увидеть опасливый взгляд Храна, брошенный в нашу сторону. А еще мне удалось уловить тихий голос помолодевшего Мэнога:

– …я хочу договориться… на выгодных для всех условиях.

Договориться? О чем?! И на каких это условиях?

– Упы, – я похлопала двуликого по плечу, – вернись назад. Мне нужно там быть.

– Хран против.

– Упы…

– Этот Мэног тоже против.

– А я за! – почти прошипела и наконец-то была услышана.