Хозяин Спиртоносной тропы

Теперь настала очередь кобылы Даши. Накинул уздечку, вывел ее под навес. Посветил керосинкой по верстаку, нашел седло. Прилагая силы, взял его руками и… сразу не понял перемен: оно оказалось легким, будто он поднял всего лишь сухую чурку. Озадаченный открытием, несколько раз поднял и опустил его на пол: да нет же! Седло было легче примерно в три раза, чем в Волчьем логу. Покрутил его на досках, при свете лампы обнаружил, что оно толще, чем обычное, а между суконным потником и кожей имеет пустоту, некое подобие брезентовой сумы, которая плотно зашнуровывалась сыромятными ремнями. Вероятно, там что-то было. Развязал веревочки — пусто. Перевернул седло, встряхнул как следует. На доски что-то выпало. Взял крупинку двумя пальцами и сразу узнал песок — золото! За шиворот будто налили горячего дегтя. Лицо загорелось и тут же остыло. «Так вот почему кобыла потела и отставала на подъемах. Дарья в седле везла…»

От страшной догадки испуганно повернулся, будто его поймали на месте преступления — никого. Только Дарьина кобыла смотрит на него темными, блестящими глазами, будто хочет спросить: «Ты зачем меня поднял в такую рань?» Сел на доски, тупо уставившись в пол: что все это значит? Какое-то время слушал, не послышатся ли шаги и не застанут ли его тут? Вдруг как клином раскололо: почему он тут сидит? Хочет, чтобы его действительно обнаружили с седлом? Вскочив, положил его на место, завел кобылу в конюшню, снял уздечку: «Пусть тебя кто-нибудь другой снаряжает в дорогу». Также осторожно повернул Поганку, освободил от всего: пусть будет так, будто он еще не просыпался. Зашел назад в гостевой домик, лег на кровать. От нервного напряжения, обдумывая открытие, впал в забытье, отключившись от окружающего мира.

Очнулся от ярких лучей солнца, бьющих в окно. Вскочил на кровати, соображая, где находится. Осмотревшись, узнал комнату, понял, что проспал. На улице встревоженные голоса. Открыл двери, увидел возле крыльца дядьку Андрея, Федора и Дмитрия. О чем-то негромко разговаривая, они посматривали на входные двери. Заметив Кузю, дядька Андрей махнул ему рукой. Он подошел, встал рядом, ожидая, что скажет.

— Даша заболела. Жар, температура, — пояснил тот. — Доктора вызвали.

— Вчера же все было нормально, что могло статься? — заволновался Кузя.

— Кто ж его знает? Может, съела чего, или продуло.

Прошло некоторое время. В распахнувшуюся дверь вышел врач с небольшим саквояжем. За ним — Анна Георгиевна.

— Постельный режим, покой, минимум посетителей, — давал ей наставления доктор. — Ничего страшного, небольшое отравление. Через пару дней встанет на ноги.

Проводив его до ворот, Анна Георгиевна позвала за собой дядьку Андрея и Дмитрия. Федор и Кузя остались вдвоем. Присев на лавку, дворник достал трубку, закурил.

— Как же теперь быть? Ехать надо, — волновался Кузя, посматривая на конюшню. — Мне завтра к вечеру велено на приисках быть.

— Раз велено, так поезжай, — спокойно ответил Федор. — Дорогу-то, небось, запомнил?

— Запомнить-то запомнил. А как же Даша? Она же со мной ехать собиралась.

— Куда ей? Слыхал, что дохтор глаголил?

Не зная, как поступить, Кузя замолчал. Ждали недолго. Из дома вышел хмурый Дмитрий. Зло сверкнув глазами, сплюнул в сторону:

— Федор! Закидывай на Дарьину кобылу седло, я вместо нее поеду.

Дворник пошел выполнять поручение. Кузя задержался, дождался, когда выйдет Анна Георгиевна, робко спросил:

— Можно с Дашей попрощаться?

— Иди, только недолго, — кивнула головой она, открывая дверь.

Сняв обувь, Кузька робко прошел в комнаты. Увидел Жюли, спросил где Даша. Та позвала за собой, привела в спальню, но дальше порога не пустила.

— А, это ты? — увидев его, слабым голосом сказала бледная Даша. — Занемогла я что-то, знобит и тошнит. Не придется с тобой ехать, потом, позже буду.

— Когда же? — с надеждой в глазах спросил он.

— Недели через две, ближе к осени.

— Что ж выздоравливай! Я тебе травы всякой нарву, чтоб зимой не хворала, — не зная, что сказать, проговорил он.

— Хорошо, только за этим стоит быть, — едва улыбнулась она и махнула рукой: иди, не смотри на меня такую.

Попрощавшись со всеми, Кузька вышел из дома. Завтракать не стал, сразу пошел в конюшню. Подготавливая Поганку к дороге, обратил внимание, что для Дмитрия Федор выгнал кобылу Даши и увязал на спине то самое седло.

Будилка