Хозяин урмана

Кухтерин снова обменялся быстрыми взглядами с Картозовым и Бурносовым и решительно прихлопнул по столу широкой ладонью.

— Лады. Соберем вас в поход. Вот Андрей Захарович подберет все, что нужно из инструмента. А вы собирайте остальное — палатки, провизию, одежу подходящую да обутку соответствующую… Кстати, господин Селютин, сколько человек пойдет с вами кроме проводника?

Михаил покосился на своих угрюмых приятелей.

— Да вот они только… Зачем много народу в тайгу тащить?

— А они кто? Ну, чего умеют?

— Охрим, — кивнул Селютин на того, что выглядел постарше, — лесовик. По тайге как по двору ходит, следы читает, зверя берет любого…

— Полезный человек…

— А Петр, тот лозоходец. Чует, что в земле лежит да наружу не кажется…

— О как! — Кухтерин с интересом посмотрел на мужика. — Так, может, ты мне на заимке воду сыщешь, мил человек? Потом, как вернетесь?..

— Непременно, хозяин. Подсоблю, — буркнул в бороду Петр, зыркнув из-под кустистых бровей.

— Вот и ладно. — Кухтерин широко улыбнулся и встал. — Тимофей Меликович, распорядись в магазине, чтоб господину Селютину в кредит товар отпустили. После рассчитаемся. И о долях — потом, как вернетесь.

— Но, может, все-таки… — возразил было Михаил.

— Не люблю делить шкуру недобытого медведя! — отрубил купец и вышел из комнаты.

— Идемте, господа, — холодно предложил Картозов. — В магазине Евграфа Николаевича вы найдете все, что понадобится для вашей экспедиции.

* * *

Дмитрий Иванович Тецков, городской голова, стоял возле большого кна в своем рабочем кабинете, наблюдая за уличной суетой, и при этом внимательно слушал посетителя.

— …собрались они куда-то за Обь, в самоедские земли, вроде как за земляным маслом. Но по мне, так за чем-то другим.

— За чем же?..

— Не знаю. Только откуда в болотах земляному маслу-то взяться? Известно же, что оно песок да суглинок любит. На худой конец, с-под воды выйти может…

— Ну, на болотах-то воды достаточно. Ладно, — Тецков повернулся к собеседнику. — Уговорил. Пойдете следом. Присмотрите за сей пестрой компанией. Да много людей-то не бери, двух-трех достаточно будет.

— Слушаюсь, Дмитрий Иванович. Все аккуратно сделаем.

— Иди…

Посетитель исчез из кабинета бесшумно, будто тень. Тецков какое-то время смотрел на то место, где он стоял, потом вдруг передернул плечами и вновь уставился в окно.

— Надо же, — сказал сам себе. — Неужто и в самом деле нафта на болоте есть?! Это ж какое дело тогда можно будет развернуть?.. Это же… орден, как пить дать!.. Ай да Кухтерин! Ай да пройдоха!..

* * *

Поздно вечером в номере доходного дома Соболевой, что разместился аккурат возле почтамта, на углу Почтамтской и Монастырского переулка, собралась вся компания — молодой человек, назвавшийся Михаилом Селютиным, два его угрюмых помощника, хант Илькун и еще один странный персонаж, сильно смахивающий на цыгана, однако с замашками форменного лиходея.

Селютин, посмеиваясь, представил остальным новенького:

— Это Бес, знакомьтесь.

— А на кой нам он? — мрачно пробурчал лозоходец Петр.

— Бес — наша страховка на благополучное возвращение, — охотно пояснил Михаил.

— Ты и впрямь думаешь, что купец от нас избавиться постарается? — насупился Охрим.

— Не думаю… Но береженого — Бог бережет. А Бес — его посланец.

— Не юродствуй, Миша, — покачал головой Петр, — нехорошо это, не ладно.

— Извини, дружище, — примиряюще поднял руки Селютин. — Давайте-ка ближе к делу. Итак, послезавтра мы выступаем по известному вам маршруту. Поведет нас Илькун, — кивок в сторону ханта. — Ты, Охрим, отвечаешь за ночевки и пропитание. Петр — за воду…

— Так в тайге воды полно! — усмехнулся цыганистый Бес.

— Не всякую воду пить полезно, — загадочно ответил Михаил и подмигнул лозоходцу. — А с собой тащить накладно. Потом, господин Кухтерин почти наверняка подсунет нам в последний момент своего человека. Я бы на его месте так и сделал. А сие означает, что с нами пойдет соглядатай, который вполне может превратиться в нашего похоронщика, буде ему хозяин даст такое поручение.

— Не смогёт, — покрутил косматой головой Охрим. — Я с него глаз не спущу, сам в болотине утоплю!

— А вот этого как раз делать и нельзя, дружище. Иначе не видать нам нашей доли со всего предприятия. Бес, — повернулся Селютин к «цыгану», — выходишь завтра, идешь до первой точки. Если все в порядке, ставишь мету, дожидаешься нас и двигаешь к следующей, как договорились.

— Не беспокойся, Миша, не впервой. Прослежу.

— Тогда — всё. Расходимся. Утром — сбор у Картозова. Кроме Беса и Илькуна…

Когда подельники один за другим вышли из номера, Селютин тщательно запер за ними дверь, достал из тумбочки письменный прибор и тетрадку, присел к столу и принялся быстро писать. Почерк у него оказался убористый, но четкий. Исписав пару страниц, он аккуратно вырвал их из тетради, вложил в заготовленный конверт, заклеил его и надписал на лицевой стороне одно слово «Тецкову». Конверт Михаил сунул в ящик стола, убрал письменный прибор и быстро вышел из номера.

* * *