Храбрая

— Все кончено, — сказала я, потому что чувствовала, что должна это сказать. — На данный момент все кончено.

Рен быстро поцеловал меня в кончик носа.

— Да, на сегодня все кончено.

Я закрыла глаза, позволив этому действительно проникнуть в меня. Это все еще казалось нереальным. Что мы живем не по секундам, а изо дня в день.

Он поцеловал меня в лоб.

— Ты еще будешь беспокоиться об этом, но потом тебе станет легче. — На этот раз он поцеловал меня в уголок губ и тяжело вздохнул. — Но ты и так это знаешь.

Я знала.

Пройти мимо того факта, что королева может и, скорее всего, вернется, нелегко. Но я не могла жить в страхе. Здоровое количество страха — это одно, но мы…

Мы действительно не потерпели неудачу прошлой ночью.

Я снова открыла глаза.

— Когда она вернется, мы будем готовы убить эту суку.

Рен усмехнулся.

— Так горячо, когда ты говоришь об убийстве злых фейри.

У меня вырвался смешок, и впервые за долгое время я позволила себе по-настоящему заглянуть вперед. У меня практически вся жизнь была впереди… вся жизнь с Реном. Конечно, у нас все еще оставался наш долг. Любой из нас мог погибнуть во время следующего патрулирования, но с помощью Летнего двора это был уже не просто Орден.

У нас могло быть будущее.

Время от времени оно может быть трудным. Хотя с тех пор, как мы уехали из Калифорнии, у меня не было никакой жажды. Я знала, что она может вернуться, но если это случится, я справлюсь с ней. У нас было будущее — то, которое я хотела начать прямо сейчас — обнадеживающее, светлое будущее.

Я вздернула подбородок, и без слов Рен подчинился тому, что я молча искала. Рен поцеловал меня, и это было глубоко, всепоглощающе и прекрасно во всех отношениях, что вызвало слезы на моих глазах. Все, что Рен чувствовал ко мне, было в этом поцелуе, в каждом поцелуе, и когда он вытащил одеяло между нами, он скользнул по мне и вошел в меня.

То, как наши тела соединились, было совсем не похоже на предыдущую ночь, когда мы вернулись домой к Рену и сразу же побежали в душ, смывая кровь. Это было быстро и жестко, как будто это был единственный способ доказать, что мы все еще живы… что, в конце концов, мы все еще были друг у друга. Но сейчас все было по-другому. Рен двигался мучительно медленно, словно это было в первый раз для нас.

Губы Рена не отрывались от моих губ. Не тогда, когда мы двигались вместе, наши бедра толкались и раздвигались. Ни разу, пока его руки оставались обернутыми вокруг моих, удерживая их по обе стороны от моей головы. Даже не когда я обхватила ногами его талию, унося его так далеко, как только могла. Мы целовались так, словно пили друг друга, делая глоток за глотком.

Здесь не было места для слов. Для них просто не осталось места, так как темп наших бедер ускорился. Были только тихие стоны и более глубокие стоны в те короткие секунды, когда наши рты были открыты. Пот пропитывал наши тела, блестел на коже. Каждый мускул в моем теле, казалось, сжимался и разжимался нескончаемыми волнами.

Это… это было занятие любовью — сладкое, спокойное и обжигающее душу. То, как он растягивал каждый поцелуй, каждый толчок, абсолютно уничтожало меня самым лучшим образом. Я никогда не чувствовала себя ближе к Рену, более влюбленной, чем когда-либо.

Рен прервал поцелуй, когда кончил, произнося мое имя на моих губах таким глубоким, гортанным голосом, что у меня подогнулись пальцы ног и я оказалась на краю блаженства. Меня охватила жесткая дрожь. Освобождение, струящееся по всему моему телу, выдуло почти все мысли из моей головы, оставляя место только для накатывающего удовольствия.

Когда все было кончено, только когда наши сердца, наконец, замедлились, и я лежала, свернувшись калачиком в его объятиях, прижавшись щекой к его груди, мы оба заговорили.

— И что же нам теперь делать? — спросил Рен, пока его рука лениво скользила вверх и вниз по моей спине.

Это был напряженный вопрос, потому что я знала, что он не спрашивал о том, что мы будем делать после умопомрачительного секса. Он думал о большем, о долгосрочной перспективе.

— Не знаю, — ответила я через мгновение. — Я думаю… думаю, что хотела бы вернуться в колледж.

— Да? — Его пальцы запутались в моих волосах, прежде чем выскользнуть.

Я сделала неглубокий вдох.

— Я пропустила весеннюю запись, но могу начать летом или осенью.

— Я думаю, это хорошая идея.

Волнение расцвело в центре моей груди, раскрываясь подобно розе, распустившейся в первый раз. Я выглядела по-другому, но не настолько, чтобы смертные действительно что-то заметили. Я легко могу оказаться на публике. Ничего особенного.

— Мне бы очень этого хотелось.

— Я могу навестить тебя в кампусе, — предложил он. — Ну, знаешь, просто чтобы отвлечь внимание.

— Это действительно полезно.

— Я стараюсь.

Усмехнувшись, я провела пальцами по его впечатляющему прессу.

— А как же ты?

Он даже не стал тратить ни секунды на ответ.

— Что бы ты ни хотела делать, где бы ты ни хотела быть, это то, чем я буду занят… и там, где я буду.

— Правда? — Я подняла подбородок, чтобы посмотреть ему в глаза.