Храбрая

— С вами будут наши самые опытные воины, — сказал Таннер. — Некоторые уже находятся у Врат. Она еще не появилась, но они уже там и готовы.

— И у вас есть я, — вставил Динь.

Я открыла рот, но Фабиан опередил меня.

— Ты должен остаться здесь.

Мои брови поползли вверх.

— На этот раз я с вами согласна.

Динь вскочил с подлокотника дивана.

— Все это чушь собачья! Я могу помочь.

— Я знаю, что ты можешь, но если королева каким-то образом завладеет тобой и сможет контролировать, то не останется никакой надежды. — Фабиан поднялся. — Нам нужно, чтобы ты держался как можно дальше от нее. К тому же ты нужен нам здесь. Вот как ты нам и поможешь.

— Ты же знаешь, что я могу помочь. Ты же знаешь, какой я сильный и могущественный. — Челюсть у Динь была твердая, как гранит, но на этот раз я держала рот на замке.

— Королева смогла взять под контроль меня, потому что я был ранен в бою. Я был ослаблен, и она воспользовалась этим в полной мере, — сказал принц с тяжестью в голосе. — И из-за этого я стал чудовищем. Она обязательно сделает то же самое с тобой. Она знает, каково это держать брауни под своим контролем. Мы не можем так рисковать. Ты не можешь.

Скрестив руки на груди, Динь замолчал.

— Динь, — позвала я, наклоняясь вперед.

Какое-то мгновение он не двигался, а потом повернулся ко мне.

— Я знаю, что ты хочешь, чтобы я остался.

— Именно. Нам это нужно. — Я встретила его сердитый взгляд. — Потому что, если мы потерпим неудачу, нам понадобится кто-то здесь, кто защитит это место. Люди здесь будут единственными, кто встанет между королевой и ее уничтожением мира ее армией. Ты станешь нашей последней надеждой.

Динь уставился на меня.

— Как Оби-Ван?

Мои губы дрогнули.

— Да, как и он.

Таннер повернулся на кресле так, чтобы видеть Динь.

— Ты будешь защищать нас. Ты нужен нам здесь.

Его грудь надулась.

— Я… я готов. Я позабочусь, чтобы с теми, кто останется здесь, ничего не случилось. — Он метнулся в мою сторону и встал на колени так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. — Но ты обязательно вернешься. Каждый из вас. — Он скривил губы в сторону Рена. — Даже он.

— Мы сделаем это, — сказала я, давая обещание, что сделаю все, что в моих силах, чтобы сдержать его. — Мы обязательно вернемся.

Я закрыла за нами дверь и прислонилась к ней, когда Рен подошел к комоду, отстегивая кинжалы с пояса. Я молча наблюдала за ним, но мое сердце бешено колотилось.

Я любила этого человека.

Я любила его, потому что он гнался за мной, когда я убегала. Я любила его, потому что он никогда не отказывался от меня, ни тогда, когда я была в плену, ни тогда, когда я ушла в себя, отгородившись от всех. Я любила его, потому что он был хорошим человеком, и если бы я захотела сказать ему «к черту все это» и «уходим прямо сейчас», он был бы рядом со мной. Я любила его, потому что знала, что позже он будет стоять рядом со мной, готовый сражаться на моей стороне.

Я просто любила его.

Когда он закончил вытаскивать то, что для любого другого было бы тревожным количеством оружия, он повернулся ко мне.

Нам нужно было проспать весь день.

Мы должны были это сделать, потому что нам нужно было хорошо отдохнуть, а затем немного подготовиться к тому, с чем нам предстояло столкнуться сегодня вечером.

Ни один из нас не произнес ни слова, когда наши взгляды встретились. У него не было слов. Да и в этом не было необходимости. В этих зеленых, как мох, глазах светилось намерение. У меня перехватило дыхание, когда в горле вспыхнули необузданные эмоции. Оттолкнувшись от двери, я подошла к нему.

Рен схватил меня за бедра и оторвал от пола. Я обернула свои ноги вокруг его стройной талии. Его сильные руки подхватили меня сзади, когда он приблизил свои губы к моим. В том, как он поцеловал меня, было что-то дикое, неуправляемое. Это было нуждающимся и требовательным, захватывающим дух и отчаянным, пока он качал меня на своих бедрах. Я застонала от его поцелуя, схватившись за рубашку, желая снять ее немедленно.

Рен поставил меня на пол, слегка наклонившись, чтобы я стянула с него рубашку. Я потянулась к его брюкам, и он помог мне, сбросив ботинки, рекордно быстро стащить с себя штаны и трусы.

— Раздевайся, — прорычал он. — Немедленно.

Я вздрогнула и сделала так, как он приказал, снимая с себя одежду. Он начал терять терпение, помогая мне снять ботинки и брюки, и через несколько минут я уже лежала голая на спине, а губы Рена снова двигались по моим губам. Его твердая длина качнулась ко мне, и я вцепилась в его плечи, застонав, когда он прикусил мой подбородок и шею сбоку.

То, что мы делали в тот момент…

Это было быстро, жестко и красиво. Он был надо мной, а потом внутри меня. Я выгнулась навстречу ему, все внутри меня пульсировало и ныло, когда он все взял под свой контроль. Похоть и что-то гораздо более сильное поглотили меня, когда его бедра двигались в унисон с моими, что было поначалу сильно и медленно.