Хранитель Бездны

— Все это я и выпью прямо в «кабина», — улыбнулся Кирилл, — да не волнуйся ты так, партна! Не буду конечно же. Просто у нас такого не достанешь, а я, сам понимаешь, падок до вашего крепкого.

Юхани поморщился.

— Но это же…гадость?

— Ну кому и мраморное мясо — гадость, а кому и моча — божья роса. Ладно. Ты остаешься или проводишь меня до машины?

6

На улице продолжались бесконечные сумерки. Небо пестрело всеми оттенками синего, и невольно казалось, что солнце вот-вот выглянет из-за череды медленно тянущихся туч. Стало гораздо прохладней. Поднимался ветер.

Снова залаяла собака. Теперь ближе, гораздо ближе. Должно быть, пес — нарушитель государственной границы. Всякая тварь бежит из родной страны.

Споткнувшись, Кирилл посмотрел вниз и с хмельным удивлением заметил, что стоит на собственных шнурках. Присев на корточки, он тщательно завязал их — шнурки казались менее послушными, чем обычно, и то и дело норовили выскользнуть из пальцев.

Он встал, зачем-то отряхнул колени и крепко пожал протянутую руку.

— Жду тебя через неделя, так?

— Не совсем, — он высвободил руку. Ладонь у Юхани была влажная и …раздражающе мягкая. — Я думаю отдохнуть пару недель, так что в следующий рейс поедет Петя, а потом уже опять я. Да и ТО надо бы сделать.

— ТО?

— Та не важно. Давай, дружище, — он потрепал Юхани по плечу и полез в кабину.

— Кирилл!

Он оглянулся. В полутьме широкое лицо финна казалось незнакомым, угрюмым.

— Не пей, ладно?

— Боишься, что стану козлом? Ладно, ладно, — предупреждая новый вопрос, быстро сказал он. — Не буду пить. Мне еще границу проходить.

И захлопнул дверь.

7

Расстояние между Торфяновкой и Питером можно преодолеть за несколько часов. Ночная трасса почти пуста, и несмотря на выбоины и местами плохое дорожное покрытие, дорога, как правило, не доставляет знающему водителю неприятных сюрпризов. Полицейские посты встречаются редко. Гаишники — тоже люди и привыкли ночами спать.

Впрочем, у Кирилла и в мыслях не было испытывать судьбу. На нем висело два кредита (на самом деле — три, но соковыжималка, можно сказать, не в счет) и перспектива потерять работу в результате лишения прав его совершенно не прельщала. А то, что Сухарь уволит его, случись подобный казус, не вызывало ни малейшего сомнения.

И все же — ночь, черная, как смоль, тянула к нему свои пушистые лапы из ельника, обрамляющего дорогу. Небо сияло яркими звездами, и луна, полная белая луна улыбалась, то и дело скрываясь за облаками. В кабине было жарко. За приоткрытым окном звонко пели цикады. В такую ночь хочется ехать вечно, глядя на уходящее в угольную тьму дорожное полотно. В такую ночь часто хочется пить.

Он поднес бутылку к губам и с некоторым удивлением обнаружил, что она пуста. Как же так получилось? Должно быть, хитрый бармен подсунул ему полупустые бутылки. Он хихикнул. Что ж, ему не оставили выбора.

Не глядя, он протянул руку и вытащил первую попавшуюся. Какая разница, если все они одинаковые? Откупорил бутылку зажигалкой, на несколько секунд отпустив руль. Крышка упала под ноги — ее обязательно нужно будет подобрать, до того как он приедет на базу. Остановиться где-нибудь и подобрать.

Внезапно кабина подпрыгнула на каком-то особо крутом ухабе. Впрочем, это ничего, это пустяки. «Вольво» и не такие ухабы видал. С этой машиной никогда и ничего не случится.

Он отхлебнул пива и прибавил громкость магнитолы.

«Соседи приходят, им слышится стук копыт,

Мешают уснуть, тревожат их сон…» — мрачный голос Цоя заполнил кабину.

«Те, кому нечего ждать, отправляются в путь», — он невольно выпятил подбородок как Цой. Черт, почему лучшие уходят первыми? Такое впечатление, что мир населен обломками. Ненужными кусками человеческих душ.

«Те, кто спасен…

Те, кто спасен. Ведь это он про себя пел. Ему было нечего ждать. И… — Кирилл почувствовал, как сжимается сердце, — …это он был спасен. Погибнув, он спасся, а мы…остались здесь как забытый мусор.

— Спокойная ночь…

Он сделал большой глоток и подумав, еще один. Сколько же спирта вливают в это пиво?

8

Должно быть, собака выскочила на дорогу как раз в тот момент, когда он подносил банку к губам. Впрочем, он не успел бы затормозить, даже если бы увидел ее раньше, — увлекшись, он слишком сильно нажал на газ, и огромный грузовик с ревом, едва заглушаемым музыкой, несся по ночной трассе.

С вялым любопытством он отметил, что время действительно замедляется, почти останавливается в критических ситуациях. Впервые в своей жизни он ощущал, что тело не поспевает за командами мозга. Его рука, та, что сжимала полупустую банку, безвольно застыла в воздухе, отказываясь опускаться. Нога, нарочито медленно уперлась в педаль тормоза и столь же медленно, словно испытывая сильное сопротивление, нажала на нее.