Хранитель Рун

Он подхватил истекающего кровью Миллера и, с натугой, забросил его в салон.

– Садитесь! – бросил он, садясь за пульт управления.

Переглянувшись, мы с Аськой залезли на заднее сиденье, рядом с Миллером.

Мобиль тут же рванул с места, мягко разгоняясь за секунды до категорически запрещенных в городе ста километров в час.

Глава 22

Мобиль мчался по улицам, не останавливаясь на перекрестках, нарушая все возможные правила и игнорируя знаки.

– Куда мы едем? – спросил я.

Агент, сидевший за рулём бросил на меня короткий взгляд, но ничего не ответил.

– Вашему начальнику нужна срочная помощь, – подала голос Аська.

Миллер выглядел откровенно плохо – он практически завалился на меня, тело его обмякло, зрачки закатились; кажется, он почти не дышал. Рана на груди перестала активно кровить, но розовые пузырьки, изредка лопавшиеся в ней говорили о том, что полковник еще жив.

Я попытался определить пульс на сонной артерии и едва уловил слабое биение сосуда.

– Он умирает! – я повысил голос. – Нужно отвезти его в больницу.

– Нет, – коротко бросил агент.

– Мудака ответ! – огрызнулась Аська. – Вас там в инкубаторах, что ли, выращивают, в этих ваших конторах?! Я не хочу ехать в машине с трупом!

Агент заложил очередной крутой вираж, нас мотнуло, Миллер издал короткий сдавленный всхрип.

– …! – выругалась Аська.

– Полковнику не помогут в обычной больнице, – проговорил агент, не отрываясь от дороги. – Единственный шанс спасти его, и нас – добраться до базы. И, чем меньше вы будете меня отвлекать, тем больше шансов на то, что мы до неё все-таки доедем.

Полковнику… Кто же вы все-таки такой, господин Миллер? Отец Лады… Я вглядывался в его почти серое лицо, пытаясь увидеть какое-то сходство, но не находил его. Может, блеф?

– Блин, Ежи! Кажется, он – всё… – Аська приподняла веко Миллера и покачала головой. – Говорила же – надо в больницу! Какая, на хрен, база?!

– Умеете проводить массаж сердца? – в голосе агента теперь явственно прозвучала плохо скрываемая тревога.

– А ты умеешь трахаться, прыгая в гамаке? – яростно поинтересовалась Аська. – Если да – то оставь номерок! Как, блин, его здесь качать?!

Я все же попытался, насколько возможно, уложить Миллера, в результате чего, Аська, шипящая, как разъяренная кошка, оказалась притиснутой к дверце.

– Я буду качать, а ты – делай вдохи.

– Всю жизнь мечтала… – буркнула Аська.

Я начал давить на грудную клетку – она подавалась с неприятным хлюпаньем, кровь пузырилась у меня между пальцами.

– Бесполезно, – Аська покачала головой, но, встретив мой взгляд, вздохнула. – только ради тебя, Ёж! И ради Лады, если она, конечно, реально ему дочь…

Она с гримасой отвращения прильнула к его губам и в ту же секунду голубоватые всполохи пробежали по её пальцам к Миллеру.

– Ася!

Но она замерла, не слыша меня; всполохи стали ярче – они словно перетекали из неё в Миллера.

Затем Аська содрогнулась всем телом, и, на мгновение, я увидел её такой, какой она была в Имире – длинноволосую, с грозным сверкающим взглядом.

В следующий миг она со стоном откинулась назад.

– Аська! Ты в порядке?

Она не отвечала – глаза её были закрыты, голова бессильно свесилась на грудь.

Этого только не хватало!

Миллер пошевелился и глубоко вдохнул.

– Генрих Рудольфович?!

Он уставился на меня бессмысленным взором. – Вацлав?

– Это я, Ежи, – напомнил я. – Ежи Полански. Вы помните, что с вами случилось?

– Смутно, – прошептал Миллер, глядя на меня. – Он закашлялся. – Где мы?

– Направляемся в центр, товарищ полковник, – откликнулся агент с переднего сиденья. – Кажется, хвоста не было. Радары чисты.

– Это… хорошо, – выдохнул Миллер. – Времени… мало. Ежи… мне нужно… объяснить…

– Потом объясните, вам сейчас нужно беречь силы, – перебил его я.

Сейчас меня больше волновала Аська.

– Ася! – я перегнулся через Миллера и потряс ее за плечо.

Она вздрогнула и открыла глаза.

– Ёж? – Аська неуверенно уставилась на меня. – Что произошло?

– Ты отключилась!

– Точно… – Она перевела взгляд на Миллера. – О, очухался! Странно… Значит, сработало?

– Что?

Она нахмурилась, закусив губу. – Н-ничего… Долго еще нам ехать?

– Почти на месте, – бросил агент.

Миллер снова закашлялся.

– Ежи… – голос его звучал совсем тихо, я наклонился к нему.

– Ежи, найди… Ладу. Она не сможет… выбраться одна. Не слушай никого, и… не верь.

– Хорошо, – я озабоченно следил за судорожными рывками грудной клетки полковника. – Вам вредно напрягаться сейчас!

Миллер упрямо мотнул головой.

– Обещай… что поможешь ей… – прохрипел он.

– Обещаю, – буркнул я, хотя, в общем, не чувствовал себя обязанным Миллеру.

– Передай ей… – его рука шевельнулась и в мою ладонь что-то скользнуло. – Не говори никому.

Его снова накрыл приступ кашля.

Небольшой медальон в виде створки раковины, на цепочке желтого металла. Я сунул его в карман.

– Приехали! – агент остановил мобиль.

Мы находились за городом, в стороне от основной трассы.

В нескольких метрах от нас возвышался металлический забор, а за ним – серебристый купол здания.

У ворот располагался пост охраны, и сейчас к нам направлялись двое военных в форме.