Хризалида

В домино играют старухи.Выигрыш, проигрыш, им всё равно.Только нужно старому слуху,Чтоб стучала кость домино,Чтоб мелькали белые пятнаЧерной кости в мутных глазах…И побыть им друг с другом приятноБез обычных споров на дряхлых устах.Только разве кто-то заметит,Что соседка напутала ход,Что пахнул откуда-то ветер,Что вдруг схватило живот.Что в ногу подагра вступила,А хирагра крутит ладонь…Эх, лампада-то как накоптила!Припустили сдуру огонь…И стучат черно-белые кости,Стучат, выбивают дробь…

Вот так же всем на погостеЗаколачивать будут гроб.19 сентября 1940, Снегири

«Маятник жизни моей!..»

Маятник жизни моей!Долго ли нам еще маяться?Чуть отойдем от жилищ и страстей,Только успеем покаяться,Тем же размахом обратно спешим,К тем же низинам постылым…Дни превращаются в пепел и дым,Дни уж летят над могилой.Маятник, маятник призрачных дней!Сердцу наскучило биться,Время от взлетной верхушки твоейК точке недвижной спуститься.11 декабря 1940

«Ницше говорит о душах…»

Ницше говорит о душах, которые гонятся за собой, описывая широкие круги.

Мирович говорит (косноязычно, увы!) — в самый мрачный момент своей жизни, в растерянности, в подавленности, в уничижении:

Одно лишь твердо знаю,Что «я» мое — не «я».Что суждена инаяМне область бытия.

И позже:

Я не тот, кто падает,Знает боль и страх.Я — любовь, я — радость.Смерть — моя сестра.

Отсюда следует, что не только мудрецам и святым, но и таким далеким от мудрости и святости людям, как Мирович, бывает откровение, что наше теперешнее «я» — вовсе не наше истинное, настоящее «я», и отсюда невозможность примириться с собою, обреченность томиться «о своей идеальной и вечной сущности».

28 октября 1940

«Темно горит моргасик-часик…»

Темно горит моргасик-часик.Дыши подальше от него,Не то свой жалкий свет погаситОн от дыханья твоего.И в темноте ты вдруг услышишь:

Гудит враждебный самолет.И сердце пойманною мышьюВ груди мучительно замрет.И ты поверишь в то мгновенье,Что может твой бессмертный духУгаснуть вражьим повеленьем,Как свет, что в часике потух.Спасай же сердце от дыханья,Сомненья, страха и страстей,Чтоб не погасло упованьеВ душе неопытной твоей.1941

«Кто волей Бога очертил…»

Кто волей Бога очертилСвою мятущуюся волю,Небесным кровом осенилТого Господь в земной юдоли.Соблазны мира не страшныИ сети вражьи не опасны

Тому, чьи сердца глубиныС путями Божьими согласны.Непобедим Господень щит:Он от стрелы, в ночи летящей,Под ним укрытого хранитИ меч согнет, в бою разящий.Налево тысяча падет,Направо лягут тьмы сраженные,Но невредим меж них пройдетЩитом Господним осененный.Над ним змеи не властен яд,И василиска злые чарыЕго очей не устрашат.И льва сразит одним ударом.И если в пропасть упадет —Там ангелы его крыламиПоддержат, низойдя с высот,И не преткнется он о камень.1941

«Звенит морозная земля…»