Хроника Битвы при Дагоне

— Это сражение позволило нам лучше понять боевые способности врага. Атака вслепую приведёт лишь к ненужным потерям, так что следует избегать прямого столкновения с противником насколько это возможно.

Молодой Нейсмит Уорд нахмурился, с непониманием уставившись на своего командира.

— Конечно, не сражаясь, мы не проиграем, но ведь и победить не сможем! Что мы станем делать, если враг прекратит борьбу и отступит?

— Это будет только к лучшему. Наша цель с самого начала заключалась не в победе, а в том, чтобы предотвратить дальнейшее продвижение противника на нашу территорию. Если они в самом деле решат отступить, мы должны радоваться этому.

При виде того, что командир совсем не уверен в победе, голубые глаза Уорда наполнились осуждением. Лин Пяо на это никак не отреагировал — возможно, из снисходительности, а возможно, у него просто была медленная реакция.

— Я хотел бы спросить у главнокомандующего, в чём разница между победителем и тем, кто стремится не проиграть?

— Посмотри в словаре. Ты не поумнеешь, если постоянно будешь спрашивать всё у других, — неторопливо ответил Лин Пяо.

Уорд не нашёлся, что сказать, и развернулся, чтобы уйти. Он намеренно громко топал и с силой хлопнул дверью в знак протеста.

XI

Победа в первом бою подняла настроение имперцев. Главнокомандующий принц Герберт благоухал алкоголем и вёл себя очень шумно. Он восхвалял доблесть солдат, направо и налево обещал повышения по службе и раздаривал дорогие марочные вина. По правде говоря, Герберт всегда был щедр и великодушен к своим подчинённым.

— Все офицеры и солдаты очень довольны. Воистину — победа лучшее лекарство для повышения боевого духа!

— Тут есть небольшое отличие, — спокойно произнёс Ингельштадт в ответ на радостное восклицание Хазенгрёбера.

— Что за отличие?

— Солдаты радуются не победе, а тому, что у них есть противник. Они забыли ужасы войны и с нетерпением ждали этой битвы.

Хотя взгляды Ингольштадта немного отличались от взглядов Хазенгрёбера, он хорошо понимал менталитет солдат, продвигающихся на незнакомую вражескую территорию.

Как бы то ни было, к войне нельзя относиться легкомысленно из-за одной маленькой победы. Противник мог просто проверять их силы, и потому в последующие несколько дней необходимо было проявлять повышенную осторожность.

На следующий день, 17-го июля, имперский главнокомандующий отдал приказ:

— Незачем опасаться противника! Нужно воспользоваться нашей победой, продолжить преследовать врагов его величества императора и установить мир на границах Империи!

Услышав этот неожиданный приказ, Ингольштадт был так потрясён, что не могу вымолвить ни слова.

Принц Герберт, возглавляющий экспедицию, помимо недостатков, уже отмеченных маркизом Стефаном, была также дерзким и эмоционально нестабильным. Когда дела шли гладко, он мог сохранять оптимистичный настрой, а когда что-то шло не так, он становился раздражённым и легко срывался. С детства величайшими «несчастьями», которые испытал Герберт, были случаи, когда он промахнулся по лисе на охоте, проигрался в карты, получил отказ от горничной своего второго брата и другие подобные мелочи. Ему никогда не приходилось подвергаться настоящему испытанию с риском для жизни.

На самом деле, в жизни члена императорской семьи была одна проблема, которую не могли понять простолюдины. Случалось много переворотов и заговоров с целью захвата трона, особенно в прошлом веке. Включая предыдущего императора Леонарда II, в общей сложности не своей смертью умерли три императора, пять императриц и три наследных принца. Когда борьба за трон была проиграна, наказания варьировались от изгнания из дворца или столицы до лишения жизни. Однако для Герберта единственным препятствием на пути к престолу был его отец, поскольку о братьях он совсем не беспокоился. Отец не вызывал у него особых тёплых чувств, а ещё он не хотел, чтобы у него были такие же обвисшие щёки, как у ныне правящего императора, так как это вызывало у людей ассоциации с определённой породой собак. А вот к старшим братьям он относился вполне великодушно. Старший брат Густав был болезненным и слабым, так что он вряд ли проживёт долго и можно было позволить ему умереть мирно. Второй же брат, Максимилиан Йозеф, был вполне доволен своей судьбой и ни на что не претендовал, поэтому Герберт не чувствовал необходимости прилагать усилия, чтобы разобраться с ним.