Хроника гнусных времен

– Мама сказала, – ответила Соня твердо, вошла и остановилась рядом с диваном, на котором потягивался ухмыляющийся Владик. – Перестаньте сейчас же, Кирилл. Владик совершенно ни при чем. Отстаньте от него. Он не пил ночью водку с Сережей.

– Выкушали? – спросил Владик и дружески потрепал Соню по голове. – Ты моя умница. Всегда знаешь, что сказать.

Он поднялся с дивана, ослепив Кирилла своей пижамой – шелковой, в замысловатых листьях и драконьих мордах, – и накинул на плечи халат, еще более ослепительный.

Этот халат произвел в голове у Кирилла какое-то странное, разрушительное и неконтролируемое действие. Ничего не видя перед собой, кроме огненных драконьих морд, Кирилл одной рукой взялся за тонкий шелк, а другой за Владикову шею, которая оказалась странно мягкой, как у щенка.

– Слушай, – сказал он тихо и слегка прижал Владика к стене, прямо перед ним были испуганные глаза, очень похожие на Сонины, – ты отвечай, когда тебя спрашивают. Я ведь не мамочка, я и по морде дать могу.

Соня металась у него за спиной, хватала его то за руки, то за майку и, кажется, даже плакала, и Кирилл Владика отпустил. Драконьи морды стали таять в глазах, и через секунду он пришел в себя.

Владик сидел на стуле, носом почти уткнувшись Кириллу в живот, держал себя за уши и раскачивался из стороны в сторону.

– Ты… негодяй! – выкрикнула Соня в лицо Кириллу. – Подонок, ничтожество, бандит! Владик, не плачь! Не плачь, маленький!

– Он большой, – сказал Кирилл растерянно, – ты все перепутала, Соня. Он давно уже совсем большой. Прекрати, оставь его в покое. Я ничего такого ему не сделал.

– Не сделал?! – взвизгнул Владик, совсем как его мамаша. – Не сделал? А синяки? Теперь наверняка останутся синяки!

Он взметнулся со стула, опрокинул его и кинулся к круглому зеркалу, стоявшему на письменном столе, распахнул ворот и стал изучать свою шею. И Кирилл, и Соня смотрели на него во все глаза.

– Где насос от твоего велосипеда, придурок? – спросил Кирилл и, не выдержав, слегка пнул Владика в спину, отчего тот клюнул носом зеркало. – Где насос?

– Какой насос? – плачущим голосом простонал Владик. – Соня, что он ко мне привязался? Я ничего не знаю ни про какой насос!

– Ночью на полу в кухне лежал насос. Это твой?

– Откуда я знаю! Я ночью в кухне не был! Соня, скажи ему, чтобы он от меня отстал! Точно теперь синяки останутся! Насос еще какой-то! Я спал. Я не видел никаких насосов!

– Тетя Александра специально поднималась по лестнице, чтобы рассказать Владику про водку? – спросил Кирилл у Сони. – Будила его среди ночи? Нарушила покой дорогого мальчика?

– Кирилл, оставь его в покое, – твердо сказала Соня, – он ни в чем не виноват. Мама не поднималась. Владик спустился, когда начался весь переполох. А потом опять лег Кажется, она едва удержалась, чтобы не погладить его по голове.

Кирилл посмотрел на них и принял решение. Как всегда – мгновенно и окончательно. Он всегда так принимал сложные решения.

– Вот что, дорогие мои, – сказал он холодно, удивляясь, что минуту назад так бесновался, – ваша бабушка не роняла в воду фен. Ее убили. Сегодня ночью чуть не убили Сергея. Я вытащил его, но до сих пор неизвестно, придет ли он в себя. Так что все перестают кривляться, держат себя в руках и отвечают на мои вопросы подробно и четко. Это ясно?

Соня села на постель. Глаза у нее округлились, и она стала удивительно похожа на Настю. Владик отвернулся от зеркала и посмотрел на Соню, открыв рот.

– Я спрашиваю, – повторил Кирилл, как будто выныривая из омута молчания, – это ясно?

– Ты что, – спросила Соня и стиснула худые ладошки, – из милиции?

– Да, – сказал Кирилл, – я из милиции. Где насос? Давай, давай! Вставай, и пошли поищем!

Толкая Владика перед собой, как конвоир преступника, Кирилл свел его с лестницы и вывел на улицу.

– Где велосипед?

– В… в сарае. Только я тут ни при чем! Что вы меня толкаете? Вам же сказали, чтобы вы от меня отстали! – ныл Владик, продвигаясь к сараю. – Что вы выдумываете! Все настроение с утра испортили!

Кирилл кожей чувствовал, как в доме за его спиной поднимается и нарастает паника, как будто дом неожиданно накрыло цунами. Ему даже послышался визг тети Александры, и топот, и возмущенные голоса. Где-то там, в эпицентре цунами – Настя.

Настя, которая решила, что он ночью потащил Сергея купаться в заливе.

Велосипед мирно отдыхал в сарае, посверкивая дорогими модными штуками, наверченными на него со всех сторон. Насос был закреплен на раме, такой же дорогой и новый, как и все остальное.

– Ну вот, – сказал Владик тоном первоклассника, облыжно обвиненного в том, что он съел чужую булку, – вот велосипед И насос. А что?

Это был совсем не тот насос, и от разочарования Кирилл готов был завыть. На всякий случай он отцепил его, повертел в руках и даже подул в него.

Ничего не помогло. Тот насос был старый, ржавый и мокрый. Мокрый, пропади оно все пропадом!

– Свободен, – сказал Кирилл Владику, – можешь идти смотреться в зеркало.

– Кирилл, – закричали от дома, – Кирилл, немедленно идите сюда!