Хроника времен Гая Мария, или Беглянка из Рима

Ламида и Марципора Минуций объявил своими помощниками, приказав им по своему усмотрению назначить старших центурионов, которые возглавили шесть манипулов. Остальных командиров выбрали себе сами воины.

После того как все это было устроено, Минуций позаботился окружить себя телохранителями из своих верных рабов. В их число вошли уже знакомые читателю Геродор, Эватл и Стратон. Начальником над ними Минуций поставил Аполлония.

Таким образом, Минуций уже на следующий день после начала восстания располагал вполне организованным и боеспособным отрядом. Пока что это была всего лишь когорта, но он прекрасно знал, что ни в Свессуле, ни в Ацеррах нет большого количества солдат. По его подсчетам, Свессула могла выставить против него не более трехсот воинов городской стражи, Адерры — и того меньше. Обычно этих сил двум городам хватало для поддержания внутреннего порядка и для подавления стихийных рабских бунтов, которые время от времени вспыхивали в латифундиях богачей. В случае серьезного восстания на помощь им мог прибыть более крупный отряд из Капуи. Несколько месяцев назад одно из таких восстаний было уничтожено капуанским военным трибуном Рабулеем, перебившим до двухсот взбунтовавшихся рабов.

Заняв поместье Вибеллия, находившееся примерно на одинаковом расстоянии от Свессулы и Ацерр, Минуций преследовал цель не допустить соединения двух карательных отрядов. Он задумал разбить их поодиночке. Поэтому Иринея с частью всадников он послал на разведку к Свессуле, а Сатиру приказал наблюдать за дорогой вблизи Ацерр.

В два часа пополудни вернулся Сатир со своими всадниками.

Тарентинец сообщил, что из Ацерр вышла вооруженная толпа численностью около трехсот человек.

Минуций тотчас приказал воинам выстраиваться для битвы, указав командирам равнинное место в полумиле от усадьбы на пути к Ацеррам.

Как потом стало известно, находившийся в Ацеррах Сервий Вибеллий был страшно разъярен, узнав о нападении каких-то бунтовщиков на его поместье, и потребовал от городских дуумвиров немедленных действий. Бывший римский сенатор имел большой вес в городе. По его настоянию вся милиция города была поднята на ноги. Кроме того, римлянин призвал к оружию еще полторы сотни человек из тех, кто считал себя его клиентами, и они с готовностью откликнулись на призыв патрона.

Сам Вибеллий, несмотря на свои семьдесят лет, не стал отсиживаться дома. Он вооружился, сел на коня и возглавил своих добровольцев.

Минуций, пока его воины строились в боевой порядок, послал навстречу врагу сотню легковооруженных юношей, из которых лишь немногие имели самодельные копья и гладиаторские мечи, у остальных же, кроме запаса камней, не было никакого оружия.

Но этот маленький передовой отряд, рассыпавшись цепью, смело двинулся вперед.

Очень скоро юные храбрецы встретились с ополчением из Ацерр и стали забрасывать солдат камнями.

Ацерранцы, прикрываясь щитами, продолжали наступать. Их воинственные крики оглашали окрестности.

Легковооруженные повстанцы, выполняя приказ Минуция не ввязываться в рукопашный бой, стали быстро отходить, но не прекращали при этом осыпать противника градом камней.

Воины из Ацерр приняли отступление бунтовщиков за паническое бегство и, расстраивая свои ряды, погнались за ними.

Вдруг они увидели перегородивший дорогу на Свессулу воинский строй из пяти манипулов, солдаты которых по своему вооружению очень напоминали римских легионеров. В первой линии стояли три манипула. Позади промежутков первой линии расположены были два манипула второй линии. Еще один отряд в сто двадцать человек выстроился на возвышенном месте немного позади второй линии. Его возглавлял сам Минуций, сидевший верхом на великолепном апулийском жеребце.

Как только легковооруженные беспрепятственно отступили в тыл через интервалы разомкнутого строя, два манипула тяжеловооруженных второй линии, двинувшись вперед, заняли эти промежутки, и перед наступавшими ацерранцами образовался сплошной строй, ощетинившийся лесом копий.

В расстроенных рядах ацерранской милиции и добровольцев, предводимых храбрым Сервием Вибеллием, наступило замешательство.

Минуций, пришпорив коня, выехал на видное место и подал своим знак к наступлению.

Сплошная фаланга, всколыхнув копьями, тронулась вперед. Но до сражения дело не дошло. Привыкшие усмирять вооруженных одним дубьем отчаявшихся невольников каратели при виде правильного строя не выдержали и, не дожидаясь кровавой развязки, обратились в позорное бегство.

Они убегали, на ходу бросая щиты и копья.

— Римляне!.. Римляне! — то и дело раздавались их испуганные голоса.

В какое-то мгновенье им действительно показалось, что перед ними настоящие римские легионеры.

Наблюдая картину безудержного бегства неприятеля, Минуций от души смеялся.

Он сам не ожидал, что его рабы своими римскими доспехами и оружием нагонят на врагов такого страху.

Вдогонку за ацерранцами устремились резвые юноши из легковооруженного отряда.