Хроника земли Прусской

В работе Энгельса прослежена в хронологической последовательности линия развития орденской историографии, логика которой, по наблюдению исследователя, состоит в «последовательном переходе от поздней историографии крестовых походов к историческому мышлению позднего Средневековья»[1164]. Процесс этот, по его словам, был тесно связан с нетворческой ориентацией на прошлое. Особенностью и задачей орденской историографии было как бы создание автопортрета Ордена, сводившееся к простому самоутверждению. Единство целей и общность духовных истоков придавали своеобразие орденской историографии. Таким образом, делает вывод автор, на основе этой историографии возникла самобытность Тевтонского ордена, которой отличалось принадлежащее ему пространство.

Историографии Тевтонского ордена в Пруссии в XVI в. была посвящена диссертация Арнольда, в которой дается широкая картина предшествующего этому периода развития орденской историографии. Исследование, в котором Арнольд учитывает достижения своих предшественников в этой области (в частности, Перльбаха, Тёппена в XIX в. и Машке в XX в.), строится на прочной культурно-исторической основе, неразрывно от становления как самого Ордена, так и орденского государства в Пруссии. Этим процессам сопутствовал и процесс самоосмысления, самопознания Ордена. В отличие от Энгельса Арнольд считает основным связь историографии Ордена не с орденом как институтом, но с Пруссией как с его владением. Решающим импульсом к становлению орденской историографии он считает стремление Ордена к созданию собственного государства.

Оба исследования (Энгельса и Арнольда) позволяют проследить логику развития орденской историографии и отражаемой ею идеологии в ходе исторического развития Тевтонского ордена и его государства в Пруссии.

Особое место в ряду исследований, посвященных идеологии и историографии Ордена, занимает работа В. Виппермана[1165]. Его монография, по оценке польского историка М. Бискупа, «относится к такой категории работ, которые отражают “историю идей", а также историю рецепции идеи “орденского государства", причем особое внимание уделено общественным условиям ее формирования»[1166]

. В его труде историографические и публицистические работы о Тевтонском ордене получают также трактовку и анализ как «источники», как факторы и индикаторы реального исторического развития.

Большой интерес представляют страницы книги Виппермана, посвященные основным тенденциям орденской историографии с начала XIV в., где он подчеркивает политическое значение «Хроники» Петра из Дусбурга, отразившей события, приведшие к основанию орденского государства.

По мере того, как орденские хронисты постепенно отходили от идеологии крестовых походов, а вместо того описывали политические отношения в Пруссии, в их сочинениях все больше проявляется стремление ордена укрепить господство над завоеванным. Несмотря на политические успехи и экономический расцвет, многое указывает на то, что за экономическое процветание и политическую мощь Ордена приходилось расплачиваться некоторым обмирщением. Вместе с тем ставились под вопрос и идеологические основы государства.

В хронике Виганда Марбургского хотя и прослеживается «религиозная традиция», все же она не подкреплена содержанием. Герольд Виганд Марбургский не проявляет интереса к изображению войны с язычниками, но уделяет внимание придворному рыцарскому поединку между политическими противниками. Понятно, что его интересует внешне блестящая жизнь орденского государства с его приемами, турнирами, столами почета и т. п.

Для Иоганна фон Посильге война с язычниками и воинские подвиги уже вообще не представляли ни малейшего интереса. В его хронике, доведенной до 1405 г. и продолженной его преемником до 1419 г., на первый план выступают политические и экономические события.

Так, прослеживая в хронологической последовательности линию орденской хронистики XIV в., исследователь отмечает, как «немецкое» самосознание уступает место «прусскому», а орденская хронистика сменяется хронистикой прусской.

В 80-е годы XX в. к вопросам орденской историографии обратился и один из ведущих немецких историков Х. Бокман. В своих работах он обращается к историографии Ордена в целом, выделяя в ней как особую область историографию Тевтонского ордена в Пруссии. Одна из них посвящена вопросу появления и функциям историографии Ордена[1167], в другой его внимание обращено к вопросам формы исторических сочинений XIV-XV вв.[1168] Придавая большое значение «Хронике» Петра из Дусбурга, он особенно подчеркивает, что задачей этого хрониста было вписать историю Тевтонского ордена в рамки всемирной истории.

Впрочем, это лишь один из аспектов изучения орденской историографии в современной немецкой исторической науке, о чем свидетельствует работа созданных в годы после Второй мировой войны Польско-немецкой комиссии историков и Международной исторической комиссии по изучению Немецкого ордена.