Хроники особого отдела

После недолгой, но ожесточенной борьбы внутренняя женщина победила внутреннего же аналитика и флакон духов «Ландыш» обрел свою владелицу. Очарованные музыкой запахов, подруги покинули волшебный дворец, не обратив внимания на неказистого молодого человека в смешном клетчатом пиджачке и кепке, плотным козырьком прикрывающей от окружающих его цепкий взгляд. Третий год Алан «учился» нелегкому искусству щипача. Строго следуя правилам, парень из Марьиной рощи вылавливал из толпы «своих» жертв - наглых дамочек, научившихся тратить деньги, заработанные нечестивым поведением с чужими мужьями. Такие и за кошельком не особо следят, и вообще, они себе еще добудут, он не последнее стащит. Поплотнее натянув на себя головной убор, парень смело устремился за «фифами».

***

Елена Дмитриевна должна была вернуться в отдел ближе к вечеру, забрав со службы Василия Ивановича, и подруги расстались у фонтана. Бережно прижимая к себе драгоценный свёрток, радостная Ксения зашагала в сторону метро.

..Первый раз попав в подземное царство, маленькая Ксюша испугалась огромного, пахнущего железом, горящего желтыми глазами фар дракона. Но время шло, и подземные залы из страшных пещер преобразились в волшебные дворцы.

Ровно в семь часов утра 15 мая 1935 года началась история Московского метрополитена. Удивительным является факт, что в первых четырнадцати построенных станциях на отделку использовано мрамора больше, чем во всех дворцах, построенных Романовыми за триста лет. Похожие на анфиладные залы Растрелли, они и теперь поражают своей величественной красотой.

Девушка торопливо вошла в вагон и, сев на свободное место, нежно обняла свое завернутое в бумагу и перетянутое веревочкой сокровище. Маленький чёрный ридикюль одиноко расположился сбоку. Ксюша прикрыла глаза и в этот момент почувствовала, как кто-то мелкий и скользкий, прячась в тенях, заинтересовался ее собственностью.

Это он зря.

Паучиха вытянула лапку и потрогала мелюзгу. Коготок скользнул и отдернулся.

«Фуууу,— подумали обе сущности. - Слизняк. Гадость».

Пошевелив хелицерами, паучиха выпустила крошечную капельку яда и аккуратно поместила ее на доверчиво протянутые к сумочке пальцы. Стоящий перед Ксюшей невзрачный паренек в клетчатом пиджаке замер.

И что с ним теперь делать? Только день портить…

— Станция «Парк Культуры», — услышала она. — Поезд дальше не пойдёт. Просьба освободить вагоны.

Девушка встала, аккуратно подвинув стоящую перед ней с выпученными глазами фигуру. Потом вздохнула и, брезгливо ткнув клетчатого пальцем, сказала:

— Иди. Учись. Стань человеком.

***

В своей первой книге «Тем, кто верит в чудо...», вышедшей в 2007 году, редактор телеведущий, журналист и писатель, Алан Владимирович Чумак (крещенный именем Александр) подробно описал произошедшее с ним преображение. К сожалению, неполное. Оставив кривую тропу быстрой наживы путем карманных краж, он, тем не менее, не лишился своих навыков. Успешно шевеля губами и посылая в голубые экраны доверчивых граждан странные пассы, он зарядил не одну тонну воды. И сказочно обогатился на этом. Но всегда с благодарностью вспоминал свою странную встречу с огромной чёрной паучихой в метро.

***

Старый московский храм, повидавший на своём веку и стрелецкие бунты и французских варваров, улыбался... Новый настоятель, назначенный в помощь любимому отцу Василию, тоже нравился ему. При том, что уважаемые служители культа периодически вступали в непримиримую словесную битву. Вот и сейчас отец Владимир миролюбиво пытался вразумить своего неспокойного друга:

— Я ведь потомственный офицер. Благодаря Заступнице нашей прошел и Первую мировую, и в Отечественной народу послужил, а вы меня в крапивное семя записали.

— Так ведь я не к танкисту, майору Елховскому, обращаюсь, а к председателю финансового управления православной церкви, — кипятился его оппонент. — Неужто лицо ваше духовное не может посодействовать и поменять окна?

— Так в два яруса же стоят, батюшка, заказ нужен индивидуальный. Где же я столько денег-то найду. Да и времена ныне лихие...

— А при Иосифе, значит, райская благодать на нас сходила?

— Так гонений таких не было,— понизив голос, извинялся отец Владимир.

— Храм вечен. Он и Никиту переживет, а окна свет небесный дают и матушку заступницу осветят светилом радостным, — слишком смело делился своими мыслями отец Василий. — Тютчев перед ней горевал. Лермонтов стихи писал. Французы-нехристи топором рубили. Мы поставлены заботиться. Иди и требуй. Небось, из танка стрелять не боялся...

Икона Богородицы «Взыскание погибших», перед которой молились не только об исцелении от пороков, но и о благополучии в семьях, смотрела на своих детей. И священники, почувствовав ее присутствие, обернулись и, перекрестившись, поклонились.

Дверь храма скрипнула, оповещая о новых людях, вошедших под его своды. Порог переступила молодая женщина, одетая в узкую чёрную юбку и белую кофточку с рукавами - колокольчиками.

— Негоже в Храм с непокрытой головой, — воинственно начал Василий Иванович.