Хроники железных драконов

— Ты жалеешь? — спросила она его.

Питер помотал головой. Он был пьян — оба они напились, — глаза разбегались в стороны, но в его искренности сомневаться не приходилось.

— Джейн. Я думаю, может, этому суждено было случиться? Понимаешь? Я чувствую связь с тобой. Нечто на глубине. Будто… знаешь, как если возьмешь монетку, сломаешь ее в тисках и выбросишь половинку в море, а другую уберешь в шкаф, — так вот, они начнут притягиваться друг к другу. И когда-нибудь ты вытащишь из шкафа носки и случайно выронишь свою половинку на пол. А кто-то пнет ее к двери. А через неделю она уже за полквартала от дома. А другую половинку проглотит рыба, ее поймают и выпотрошат, а внутренности выбросят на помойку вместе с половинкой монеты. И вот через пару месяцев или, может, столетие ты находишь их обе лежащими в пыли на обочине какой-нибудь дороги в провинции, уютно прижавшимися друг к другу. Вот так примерно и мы.

Трепет узнавания пронзил Джейн. Нечто в ней откликнулось на слова Питера. Разве такое возможно? Неужели Гвен всего-навсего морок, ошибка, уход в сторону от того, что происходило на самом деле? Она всей душой, всем сердцем хотела, чтобы это оказалось правдой.

— Да, — сказала она. — Да, по-моему, это оно. Думаю, все так и есть.

— Не ходи сегодня домой, — попросил Питер. — Вообще не уходи домой. Перебирайся ко мне. — Он вдруг заметил постер с изображением Гвен и вылез из кровати, чтобы сорвать его, скатать в шар и швырнуть в мусорное ведро. В первый раз она видела его обнаженным, это смущало ее и приводило в восторг. — Живи со мной всегда.

— Ах, Питер, я не смею тебя даже просить.

— Нет, — произнес он с пьяной решимостью. — Слушай, по-моему, нам следует обменяться именами. Понимаешь, чтобы все по правилам. — Он набрал побольше воздуха в легкие. — Мое истинное имя Тетигис…

Он еще не произнес его до конца, как Джейн набросилась на него и накрыла ему рот поцелуем. Она сунула ему в рот свой язык — то, чего она не посмела бы сделать раньше. До чего же странно, невероятно странно было вести себя с ним вот так.

Питер освободил свои губы.

— Это значит «игла».

Джейн закрыла глаза, на нее нахлынули воспоминания о бедном Задире — бедном, обреченном, искалеченном Задире, чье имя также означало «игла». Тетигистус. И у того и у другого было одинаковое настоящее имя, и она не знала, какой в этом тайный смысл, и это пугало Джейн до глубины ее существа.

— Да, — печально отозвалась она. — Да, я знаю.

На следующий день ближе к полудню они проснулись от громкого стука в дверь. Джейн еще не разлепила глаза, когда дверь распахнулась и комнату заполнили эльфы. Казалось, их тут десятки, все в суровых костюмах и неумолимых туфлях. Они в брезгливом молчании уставились на кровать.

Наконец один из них произнес:

— Нам понадобится другая жертва.

— Где мы возьмем другую жертву так поздно?

— А вдруг они еще не…

Из ванной вышла красивая женщина с ослиными ушами и хвостом, в руках она держала пиджак с золотым отливом.

— Будьте благоразумны. Разумеется, они уже — только взгляните на них. Какой здесь беспорядок.

— Прямо бардак.

Джейн натянула простыню до подбородка. В животе у нее урчало, кишки крутило. Голова болела так, как она раньше себе и представить не могла. Белый как мел эльф принюхался к ней и фыркнул:

— Их всегда совращают эти дешевые шлюшки, которых пучок на пятачок…

— Эй, как вас там!.. — Питер сел с горящими глазами и сжал кулаки.

Эльф не глядя двинул ему костяшками по губам и свалил обратно на постель. Джейн пискнула.

— Имеется еще тот парень с Излучины. Если действовать быстро, можно сдать анализы, освидетельствовать — и к вечеру он будет готов.

В вихре костюмов, шелков и портфелей эльфы отбыли. Не забыв забрать с собой серп.

Питер сел и обхватил голову руками.

— Что мне делать? — простонал он. — Что делать?

Джейн мутило с похмелья, и проку от нее было мало. Она мечтала попасть в ванную и подозревала, что ее там вывернет. Но держалась, как могла.

— Послушай, — сказала она, — сделанного не исправишь. Прошлая ночь принадлежит истории, назад ее не вернешь. Нам просто придется смириться с неизбежным.

— Ох, Джейн, мне так жаль, что я втянул тебя в это дело. Какой же я подонок! Я один во всем виноват, — скорбно произнес он. Это было бы смешно, если б не было так серьезно.

— Слушай, взгляни на это с положительной стороны. По крайней мере, ты сохранил… — она едва не сказала «член», но ухитрилась вывернуться, — целостность. Тебе не придется идти по жизни священным евнухом. Это стоит некоторых временных неудобств, согласен?

— Да, — без особой уверенности ответил Питер. — Конечно.

Серый день тянулся, казалось, бесконечно. Питер, имевший опыт бессчетных похмелий Гвен, дал Джейн каких-то витаминов и проследил, чтобы она пила как можно больше воды. Он был подавлен и необщителен, и Джейн понимала, что должна подбадривать и нянчить его, хотя самой ей было очень погано. Хорошо еще она ухитрилась не испортить все окончательно, скрыв свое поганое состояние.