Хрустальное счастье

Красивое объяснение, но на самом деле у Ариэля живот громко, голодно заурчал. Что-нибудь съесть даже очень хотелось, и при этом от мысли откусить кусочек лепёшки всё сжималось внутри. Он так бесконечно устал, от всего, от принятия сложных решений. И он, честно, больше не мог, не хотел куда-то идти, бежать и скрываться, рисковать жизнью братьев. Всё бесполезно. И даже если Дамир сейчас направляется прямо в столицу с доносом, то как, всё узнав, поступят Рами и Фер? Вряд ли вновь бросят в тот каменный мешок, а остальное пережить легче.

– Мы останемся здесь и будем жить как живётся, – подвёл итог Ариэль.

– А если я окажусь прав, и Дамир сообщит, где ты находишься, твоим мужьям? – спросил Томи. Судя по тусклому голосу, он тоже страшно устал. Бледный и до того, цветом лица сейчас он испугал бы саму смерть.

Ариэль вновь вспомнил чёрный каменный мешок без еды и воды, пожал плечами.

– Хуже, чем было, уже не будет. Плохо, если Дамир остался где-то здесь, чтобы отомстить. Хорошо, если у его исчезновения есть какая-то иная причина. В любом случае мы останемся здесь.

– Но с этого дня ты везде ходишь с оружием, – сказал Томи, к удивлению Ариэля, перестав спорить. – И лучше, чтобы ты не оставался один. Я или Кай должны всегда быть рядом с тобой. Хорошо, Эль? Хотя бы так позаботиться о себе ты позволишь?

Ариэль несколько мгновений раздумывал, затем кивнул.

– Давайте, наконец, поедим, – сказал он. – Кай столько приготовил и стол накрыл, а мы сидим здесь, и еда стынет.

– Уже остыла совсем, но я могу подогреть, – предложил Кай.

– Если ты собираешься идти на кухню один, то не нужно, – тотчас ответил Томи. – Мне так жаль, что я пока не могу пойти вместе с тобой.

– Но ты сможешь, если съешь эту кашу. Не сразу, но она поможет. – Кай подошёл к Томи. – Давай я тебе положу. И ты всё съешь, до последнего зёрнышка.

– Ты снова приготовил серую гадость?

– Я добавил в неё сушёные яблоки и поджаренные семечки тыквы. Теперь она не так плоха, чтобы называть её гадостью. Я очень старался. Не обижай меня, съешь всё и улыбнись.

Томи удержал Кая за руку.

– Мне уже намного лучше, – отставив в сторону шутливый тон, сказал он. – Совсем скоро я встану на ноги и буду вам помогать.

Ариэль отвернулся. За окнами падал снег, торжественно спускался с небес огромными хлопьями. Глаза пекло.

– Мы со всем справимся, – сказал он, когда смог говорить. Сказал невпопад и, возможно, не стоило показывать всем свою слабость, но получил самый лучший ответ из понимания и поддержки:

– Конечно, мы справимся. Мы всё это переживём. И ещё будем счастливы.

– А твой дорожный сюртук, Золушка, я сожгу, – добавил Кай, и Томи хрипло рассмеялся. – Я серьёзно. Мы все сегодня начинаем новую жизнь. Больше не выживаем – живём. И Ариэль в честь этого славного дня съест серой гадости с добавлением яблок побольше.

Глава 19. Подснежники

Исчезновение Дамира ударило по их миру, но они выдержали, сохранили его и себя. Наоборот, стали крепче, дружней, заботились каждый о каждом, прощали друг другу маленькие слабости и недостатки. И жизнь, которая едва не разбилась в осколки, в итоге стала лучше, светлей.

Обстоятельства не менялись в лучшую сторону, но братья росли в них, как подснежники в ожидании весны под толщами снега. Выздоравливали, набирались сил, учились новому, справлялись с вызовами жизни в суровых Карских горах.

Человек привыкает ко всему, так и Ариэль со временем привык жить в ожидании возмездия. Первые несколько ночей они с братьями делили одну комнату, днями – ходили везде вместе, носили оружие, всерьёз готовились к бою. Но время шло, и сражаться им так и не довелось – оно, конечно, и к лучшему. Только вот страх всё же однажды встретить Дамира стал, будто тень, неотделимым от существа Ариэля. Он привык оглядываться по сторонам, пусть и настороженность оказывалась излишней.

Не пригодились ни оружие, ни слова, отшлифованные, будто до блеска натёртое столовое серебро – Дамир как исчез тем утром, так больше и не появлялся. Всё указывало на то, что он вспомнил, кто сломил его волю, и пожелал отомстить. За исключением того, что время шло, а никакой мести так и не свершилось.

Дни постепенно становились длинней, ночи – короче, снег всё ещё лежал сугробами в рост человека, но уже неуловимо пахло весной. И хотя на обеденном столе «серая гадость» с разными добавками встречалась куда чаще, чем копчёная оленина, а опасность никуда не ушла, только скрылась с глаз – у гостей-хозяев замка всё чаще находились поводы для счастливых улыбок. Многолетнюю тишину будил весёлый смех и шум шагов – живой и быстрый. Холод прогоняли оранжевые языки пламени очагов и – не меньше их – живое тепло сердец, братские чувства, любовь и поддержка.

– Ты счастлив? – спросил как-то Кай. За окнами уже потемнело, и Ариэль принёс брату тёплый настой из сушёной ромашки и чабреца с ложечкой мёда – для лучшего сна.

Он недолго думал, прежде чем ответил:

– Да, мне хорошо здесь. – Ариэль прижал руку к груди. – И тут хорошо, очень спокойно. А ты? Мне бы хотелось, чтобы и ты чувствовал себя так же.