Художница проклятий

– Ей едва исполнилось восемнадцать, – кивнул Арчер. – И – да, это одна из причин, почему он самый настоящий мерзавец, – брови Арчера опустились, а его рот скривился, как будто бы он съел что-то кислое. – Она влюбилась в Томаса, когда они впервые встретились, и с головой погрузилась в их тайный роман, веря, что их любовь будет длиться вечно. Для него все это было всего лишь очередной интрижкой.

– Откуда тебе все это известно? – спросил Нат.

– Это сложно и долго объяснять, – сказал Арчер, снова поймав взгляд Брайер.

У девушки уже появилась теория об истинной личности Арчера и его безответных нежных чувствах, которые тот, судя по всему, испытывал к девушке, которую они старались спасти. Арчер рисковал жизнью, чтобы помочь леди Мэй выбраться из трудной жизненной ситуации, в которую она попала из-за другого мужчины. Брайер стала восхищаться Арчером еще больше, однако ее восхищение смешивалось с грустью. Миссия Арчера всегда была связана только с леди Мэй. Брайер была всего лишь помощником, ассистентом, не более чем художницей по найму.

– Самое главное, – продолжил Арчер, – что Томас Ларк отказался от леди Мэй прежде, чем она поняла, что беременна. Для нее было бы лучше держать все в тайне, однако Ларк-старший, должно быть, проведал, что его внук или внучка родится от дочери его злейшего врага. Он послал Томаса в Барденвейл, чтобы похитить леди Мэй до того, как о ребенке узнает ее собственный отец.

– Ты уверен, что леди Мэй поехала не по своей воле? – спросила Брайер. – Если у них был тайный роман, то, возможно, ей хотелось быть вместе с молодым Ларком.

Арчер провел рукой по волосам. На его манжете виднелись пятна крови, оставшиеся после сражения.

– Я задавался тем же вопросом, но то, что произошло в Новом Честере, подтверждает: ее удерживают против воли. Даже если она по своему желанию покинула отцовский дом, к тому времени, как они добрались сюда, Мэй уже хотела вернуться домой. Она попросила помощи в трактире, и мы видели, к чему это привело.

– Я хочу убедиться, что вы все понимаете, насколько все серьезно и важно, – сказала Джемма; легкий ветерок кружил вокруг нее искры от огня, ероша ее золотые волосы с проседью. – Мы не просто пытаемся вернуть пленницу, которую похитил Ларк из-за мелочного соперничества, которое они с Барденом именуют войной. Мы не просто хотим получить награду за спасение похищенной девушки. Мы пытаемся выкрасть наследника прямо у Ларка из-под носа.

– Потенциального наследника, – поправил Арчер. – Я подозреваю, что Джаспер Ларк выжидает того момента, когда можно убедиться, мальчик ли это. Если родится мальчик, то они объявят, что молодые любовники просто сбежали и никто никого не похищал, а ребенок будет объявлен законным наследником. Сын Мэй унаследует и графство Бардена, и графство Ларка, но при этом Джаспер воспитает его как Ларка.

– А если это девочка? – спросил Эстебан.

Арчер поморщился.

– В отличие от семьи Барденов, в семье Ларка есть другие мужчины Ларк, которые унаследуют земли раньше дочери Томаса. В таком случае лорд Ларк мог бы заставить Томаса и Мэй снова попробовать родить ему мальчика. Или же, может быть, ему захочется замять этот постыдный инцидент и женить сына на более подходящей девушке. Не исключено, что он может даже избавиться от внучки.

– А что же будет с леди Мэй? – спросил Нат.

– Ее жизнь при любом раскладе в опасности, – ответил Арчер. – Ларк может убить ее, чтобы ребенок сразу же унаследовал все земли Барденов. Томас не питает к Мэй ни малейшей привязанности и будет очень рад избавиться от нее. Я сомневаюсь, что Томасу важен ребенок; это Джаспер Ларк хочет наследника. Может быть, он считает, что если у него будет еще один шанс вырастить мальчика, то он сможет помешать тому стать аморальным ловеласом.

– И самым настоящим мерзавцем, – добавил Нат.

– Да, такого сына врагу не пожелаешь, – сказал Арчер. – Но какого пола ни оказался бы ребенок, это даст Ларку возможность получить все графство Барден, когда Барден умрет, а дальше он установит там свои неимоверно высокие налоги и подвергнет простой люд жестокому обращению, как и в графстве Ларк.

Брайер вспомнила фермеров, которые делились едой с ней и Арчером: дедушку, Джульетту и маленького Эби. Они очень страдали из-за налогов Ларка. Однако, даже если Арчер не хотел, чтобы власть Джаспера Ларка расширяла свои границы, это все равно не вполне объясняло, почему он так много знал о Томасе, Мэй и самом лорде Ларке. Девушка вспомнила кое-что, что сказал им дедушка в амбаре, когда ставил тарелки с едой на стол. Он назвал Томаса старшим сыном. Теория Брайер об истинной личности Арчера начинала подтверждаться.

В кронах деревьев ухнула сова, возвращая мысли девушки к костру, разбойникам и спящему пленнику, одетому в бордовый мундир.

– Все это очень информативно, – сказал Эстебан, – но это помогает нам в достижении нашей цели – вызволению леди Мэй из Нэрроумар.