Хватайка

Грег с трудом поднялся и, пошатываясь, отступил от дюн. Развернувшись, он со всех ног бросился домой, в свою комнату. Там он опустился на пол и схватился за голову.

Воспоминания о последних нескольких неделях вспыхивали у него в голове. Паук. Мёртвый пёс – растерзанный мёртвый пёс. Откушенный палец Дэра.

Грег всего лишь хотел стать удачливее. Ему не нужен был палец дяди. Но Хватайка явно воспринял всё буквально.

Грег не сомневался, что Хватайка снова включил себя и работает. Как? Грег не знал и не хотел знать. Достаточно было понимать, что Хватайка снова работает.

Итак, если Хватайка понял его просьбу об удаче как приказ оторвать Дэру палец, как именно он собирается «принести» и, что важнее, что – или кого – он собирается принести? Особенно после того, как Грег его разломал?

– Нет!

Грег вскочил и сунул телефон в карман. Надев чёрные беговые кроссовки, он вылетел из дома.

Кимберли жила примерно в миле от него, дальше к югу по той же улице, где стоял его дом. Даже сворачивать не надо.

Схватив велосипед, Грег налёг на педали. Конечно же, ветер снова усилился – и подул с юга. Когда он проехал полдороги к её дому, лёгкие уже горели. Но он всё равно упорно ехал вперёд. Нужно добраться до Кимберли раньше Хватайки.

Если уже не слишком поздно.

Доехав до дома Кимберли, он спрыгнул с велосипеда и приготовился бежать к двери, но сдержался, увидев, что дома темно. На подъездной дорожке не стояли машины; дома никого не было.

Кимберли говорила, что мама обычно забирает её после школы и они часто потом ездят по делам. Если Кимберли ещё была в школе, когда позвонил Хади, Грег, скорее всего, приехал раньше них.

Грег наклонился, чтобы перевести дыхание, и поднял велосипед. Он отнёс его в кусты на краю двора Кимберли, затаился и стал ждать.

Он подумал, не стоит ли поискать Хватайку, но не знал, когда Кимберли приедет домой, а упускать её, отправившись на поиски Хватайки, нельзя ни в коем случае. Нельзя так рисковать.

Он ждал.

Чтобы скрасить ожидание, он попытался успокоить себя с помощью дыхательных упражнений из йоги. Но они не помогли.

К половине пятого, когда солнце уже склонилось к закату, он был уже настолько напряжён, что ему казалось, что руки и ноги просто сломаются, если он попытается их выпрямить и подняться. Он решил, что размяться лучше будет сейчас – до того как приедет Кимберли.

Когда он вытянул ноги и попытался подняться, вдали показался свет фар. Грег снова низко согнулся.

Машина проехала мимо, но, прежде чем он успел выпрямиться, подъехала ещё одна. Та самая.

Тёмно-синий джип остановился на подъездной дорожке. Пассажирская дверь открылась, и Кимберли, одетая в джинсы и милый зелёный топик, идеально подходивший по цвету к глазам, выскочила из машины. Она весело говорила маме:

– Наверное, если мы добавим орегано, будет вкусно.

– Базилик тоже неплохо подойдёт, – ответила мама.

Миссис Бергстром была высокой, стройной, с миловидным лицом и седеющими чёрными волосами. Ей было уже за шестьдесят. Когда они учились во втором классе, Кимберли сказала ему, что маме был пятьдесят один год, когда она её родила. «Я была ребёнком-чудом, – сказала Кимберли. – Наверное, это значит, что мне нужно любить родителей». И засмеялась своим музыкальным смехом.

Грег знал, что папа Кимберли ещё старше её мамы. Он уже ушёл на пенсию. Он был владельцем пары гостиниц в Оушен-Шорс, но продал их в прошлом году.

– Он сейчас в основном играет в гольф, – как-то рассказывала Кимберли подружке, а Грег услышал.

Грег встречался с обоими родителями Кимберли. Мистер Бергстром был немного ворчлив, а вот миссис Бергстром – вполне милой.

Но послушает ли она:

Грег приготовился выйти из кустов и сказать Кимберли, что она в опасности, но понял, насколько безумно прозвучит его история. Может быть, если ему удастся поговорить с ней наедине, он сможет убедить и её родителей прислушаться.

Прежде чем он успел решить, что делать, позади джипа на дорожке остановился чёрный седан. Он захрустел гравием, разбросанным по асфальту, и из машины вышел мистер Бергстром.

Едва ноги мистера Бергстрома коснулись земли, налетел порыв ветра. Он сдул с него красную бейсболку, и Кимберли бросилась за ней.

– Спасибо, милая, – сказал мистер Бергстром. Пригладив редеющие седые волосы, он обнял дочь.

Сейчас океан шумел уже не так громко, как с утра, когда Грег бегал в дюнах. Нет, он серьёзно только сегодня утром узнал о том, что Дэру отгрызли палец, и попытался уничтожить Хватайку? Казалось, что прошёл по меньшей мере год.

Хотя прибой был и не таким громким, он всё равно заглушил разговор Кимберли с её родителями. Грег поднялся, всё ещё не зная, что же делать.

Когда он выпрямился, с мистера Бергстрома снова сдуло бейсболку, и он пошёл за ней. Кепка приземлилась прямо перед кустом, за которым прятался Грег, и мистер Бергстром его, конечно, тут же увидел.

– Эй, парень, ты что тут делаешь в кустах? – строгим, резким тоном спросил мистер Бергстром.

Грег расправил плечи и вышел из-за куста. Нужно их предупредить.

– Здравствуйте, мистер Бергстром, – сказал он.

– Ты кто? А, стоп. Я тебя знаю.