Хватит быть хорошим! Как прекратить подстраиваться под других и стать счастливым

Несколько лет назад в Южной Африке была объявлена амнистия палачам и мучителям, исповедующим политику апартеида. В одной английской газете я прочитал интервью нескольких палачей, которым предложили признаться в своих преступлениях в обмен на амнистию. Когда у одного из них, отца семейства, бывшего музыканта, спросили, как он мог целыми днями пытать людей в тюрьме, а потом возвращаться вечером домой и играть с дочками или импровизировать на фортепиано, он ответил: «Это была моя работа! Мне платили за это! Я был вынужден это делать!»

Газета выпала у меня из рук! Возможно ли, чтобы игра в долг и подчинение сделала из этого человека бессовестную и бесчувственную машину для пыток? Когда нацистских преступников спрашивали об их мотивах, они давали ответы подобного рода. Та же бесчувственная совесть и глухая душа, то же превращение в роботов.

Мне кажется, в повседневной жизни – пусть даже наши поступки, слава богу, не заканчиваются трагедией – нам случается действовать как роботам или ожидать от других, чтобы они действовали как безжизненные, бездушные, бесчувственные роботы: «Нужно добиваться успеха… Ты должен работать… Нужно идти в школу… Нужно вынести мусорное ведро… Я должен зарабатывать на жизнь… В такой ситуации у меня нет выбора…»

От принуждения к свободе: «Нужно» или «Мне хотелось бы»?

На первом тренинге ненасильственного общения Маршалл Розенберг так ставит вопрос: «Сейчас я предлагаю вам понять, как освободиться от рабства, как избавиться от разных нужно, чтобы, я должен, у меня нет выбора…» Потом он спрашивает, думает ли кто-то из нас, что есть вещи, которые нужно делать, независимо от того, хочешь ты этого или не хочешь. Я, не колеблясь, отвечаю:

– Разумеется, в жизни есть вещи, которые приходится делать независимо, хочешь ты этого или не хочешь.

– Можешь ли ты назвать мне одну вещь, которую ты, как тебе кажется, обязан делать?

– Ну, хорошо. Мне нужно работать. У меня нет выбора, так получилось! У меня нет других денег, кроме тех, что я зарабатываю своим трудом, а чтобы жить, ни от кого не завися, приходится рано вставать!

– Что ты ощущаешь (Ч), когда говоришь: «У меня нет других денег, кроме тех, что я зарабатываю своим трудом, а чтобы жить, приходится рано вставать (Н)»?

– Ну, усталость и беспокойство.

– А твои потребности (П)?

– Я устал, потому что хотел бы более творческим и альтруистичным образом использовать свое время, и беспокоюсь, потому что мне необходима материальная безопасность. Да, мне нужно чувствовать себя уверенно, знать, что я могу оплатить квартиру, так как мне не хочется жить в комнатушке, как студент. Мне нужно знать, что я в состоянии делать дополнительные взносы в независимый пенсионный фонд, потому что я не хочу умереть с голода в шестьдесят пять лет. Мне нужно знать, что я могу оплатить машину, так как не желаю все время ходить пешком или ездить в поезде. Мне нужно знать, что я могу время от времени позволить себе поехать в отпуск, в путешествие, устроить вечеринку с друзьями или пройти курс обучения.

– Как ты чувствуешь себя, когда понимаешь, что работаешь потому, что благодаря этому можешь позволить себе квартиру получше, чем студенческое общежитие; можешь обеспечить себе пенсию по старости, водить машину, поехать в отпуск или продолжить обучение?

– Я очень удивлен. Я смотрел на вещи иначе. Действительно, каждое утро я принимаю решение надеть костюмчик с галстуком и пойти на работу. Никто, кроме меня самого, не мешает мне уехать в Монголию или на Огненную землю и провести там остаток дней. Я выбираю определенный комфорт, определенный социальный круг, определенную свободу, без которых, при желании, мог бы обойтись. Оказывается, мне не очень хочется очутиться без денег в Монголии или на Огненной земле вдали от друзей. В то же время я понимаю, что мне нужно срочно поменять профессию, и с удовлетворением отмечаю, что, проходя данный тренинг, я приближаюсь к своей цели.

Я смог прояснить смысл своего «нужно», то есть, с одной стороны, потребность в материальной безопасности, с другой – потребность сменить работу на более интересную. И, сделав это, я понял, что выбрался из ловушки черно-белого мышления, которая приводила меня в ступор: либо остаться в безопасности и умереть от скуки, либо измениться и умереть от страха.

Я осторожно и постепенно совершил переход. Мало-помалу я сократил свое рабочее время юридического консультанта и стал активно заниматься человеческими отношениями. Принуждение («Нужно зарабатывать на жизнь») превратилось в подмогу: «Благодаря работе, я могу спокойно сменить профессию!» Интенсивность, с которой я проживал этот переходный период, была совсем иного рода, так как мне была ясна цель (или потребность), к которой я стремился.

Свобода пугает больше, чем принуждение