Хвост Греры

Предложи мне Грера вступить в контакт с помощью наркотика, который бы меня изменил, и я не стала бы его колоть. Есть рамки, которые не стираются, есть грани, которые переступать нельзя. Но сейчас, в спальне с задернутыми шторами, я повалилась на кровать с чувством, что желаю понять происходящее. Разобраться в нем раз и навсегда, обрести, наконец, ясность.

И да, я боялась.

А есть тот, кто не боится, втыкая себе в ногу иглу?

Через минуту после укола мне показалось, что я уснула. Просто от усталости, от бесконечного перенапряжения.

Проснулась я, однако, не в спальне… Я проснулась… в гнезде.

В том самом, которые часто видела в своих снах, – в пульсирующей биооболочке, состоящей из живой слизи. Я более не человек, я непонятное существо, детеныш, и у меня нет пола. Ни мужского, ни женского – я Грера. Маленькая и хилая, я никогда не вылуплюсь наружу, не прорву слизь, потому что атмосфера не та, потому что не доставляют нужное количество питательных веществ натянутые повсюду перепонки, потому что изменилось у тканей химическое строение. Изменилось после того, как вторглось в мое… наше… пространство нечто извне – отсос, оттягивающий на себя элементы. Отсюда хворь, разруха; яйца чахнут, младенцы засыпают в гнездах без права на взросление – мир гибнет.

Меня тошнило.

Я чувствовала себя Кейной, человеком, и я же лежала на сухой подстилке, покрывающей нечто влажное. Бился в ушах двойной пульс, текло по венам ощущение безнадеги умирающего вида. Хотелось дышать, но в оболочке отсутствовал воздух. Я вроде бы понимала, что он мне не нужен, но вдруг запаниковала, принялась рвать пузырь, сунула пальцы в слизь, начала ее отчаянно драть. Капли сверху, капли на лицо, в нос – я боялась, что захлебнусь…

Я прорвала склизкую гадость на последнем вдохе. С горящими легкими, с бешено стучащим сердцем. А следом увидела повисший под черным небом туман – туман Уровня СЕ.

Дальше камера – та самая, в подвале. Меня собираются сливать с Комиссионером, мне привязывают руки к крюкам, объясняют, что я все равно не устою на ногах, повисну. Я – Кейна, человек, который боится грядущей процедуры, и я же – клетка Греры, отчаянно мутирующая, изменяющая собственное ДНК. Я уже изменила его частично после того, как в кабинете Кейну-человека просветил взгляд-фонарь Лиама. У меня один шанс и одна попытка; энергия Комиссионера для меня – удушливый ядовитый газ, и если он заполнит все…

Я жмусь, я ускользаю, я прячусь в самом углу – я хочу жить.

А газ этот заполняет чужое тело… Меня слишком мало для невидимости, я слаба, я еще не умею плести временное кольцо – не уйти. И спасает меня лишь тот факт, что последний процент Комиссионер не «дожал», не влил себя на цифре «сто» по полной, потому что Кейна-человек потеряла пульс, потому что СЕшник перешел к реанимационным мерам раньше, чем заполнил чужой сосуд газом.

Я – Грера – ликую, я – Кейна – мертва. За меня дышит кто-то другой, мое сердце заставляет биться система – Лиам проиграл. Сотая часть «недожатого» процента – ее хватило, чтобы не задохнуться. Он поторопился, он поддался чувствам – клетка выжила.

А дальше рост, деление, приобретение прежней формы – я стану большой, сильной и очень опасной. Я передам сообщение тем, кто вторгся в мой мир, я сообщу им о том, что, если баланс не будет восстановлен, мы – оставшиеся в живых Греры – пойдем войной. Многие из нас погибнут, но те, которые выживут, победят. Умрут люди, много людей, порушится много уровней – мы нарушим ваш баланс за то, что вы нарушили наш…

Она сделала меня собой – та тварь, что сидела внутри, – она отчетливо передала мне свои эмоции.

В какой-то момент мы разделились с ней, обе повисли в пространстве: бледная человеческая девчонка и напротив она – дракон, червь, страшное тело, состоящее из мрака. Влажные бездонные глаза, черная перепонка, под перепонкой синий свет. Грера. Не плохая и не хорошая, готовая объявить чужому миру войну, способная с помощью себя и своих родичей испортить жизнь иному миру – тому, который всунул в ее родную вселенную «рукав».

– Передать сообщение… – произнесла я хрипло, глядя в непроницаемые чужие глаза. – Я поняла…

Она не имела человеческих чувств, она существовала в ином измерении, действующем по иным законам. Мы не должны были с ней пересечься, ей не нужен был симбиоз, но я – шанс сообщить о совершенной ошибке. Шанс эту ошибку исправить.

– Услышала…

От меня к ней в этом безвоздушном пространстве тянулись черные нити. Мой рост – метр семьдесят. Ее – около пяти. Я мыслю человеческой логикой, мне интересны эмоции; Грера мыслит химическими соединениями, ей безразличны чувства. Но ткань бытия рушится, центральное яйцо, питающее электрическими импульсами ее мир, гниет. И гаснет пульс всех Грер.

– Отпускай… – попросила я, чувствуя, что опять задыхаюсь.

Ее глаза состоят из нефти. Ее рот не предназначен для еды, но в нем полно зубов.

– Отпускай! – заорала я из последних сил…

… и, вздрогнув, проснулась на собственной постели.