Читаем КИЧЛАГ полностью

Я шел по скользкому броду,Бежал через каменный лес.На зоне обрел свободу,Пройдя растормозку и пресс.Свобода – в моей голове,Не забита она отрубями.Дождь шумит по траве,Крепнет свобода с годами.За высокой колючкой слякотьИ не очень хорошие планы.Пуля проходит в мякоть,Режут не только карманы.Больше порядка на зоне,Срок не один отсидел,Имя на каждой персоне,На воле – сплошной беспредел.Свободу в себе отыщи
В тесной, забитой хате,На слабость укажут прыщи –Жил на хлебе, обрате.Нет места на воле,Мимо молочные реки,На сверке знаешь пароли,Приписан к зоне навеки.Приписан, как крепостной,К вечной лопате и тачке,Пригреет солнце весной,Руки тянутся к пачке.Затянешься сладким дымком,Изнуряет от боли,К горлу подступит комОт мысли о вечной неволе.Прозвенит на свободу звонок,Готовы парадные брюки,Только держать черенок
Способны привычные руки.В неволе провел червонец,Репутацию растратил свою.Будь китаец, немец, японец,Надо время попасть в струю.В прокуренных легких свист,Землисто, серо лицо,Коряво исписан лист,В надежде вступил на крыльцо.Нет ни угла, ни приюта,Косо смотрит чиновник,Повернулся невежливо, круто, –Ты для него уголовник.Ни один не решить вопрос,Приветливо встретит малина.Про седьмой перепартосДругая поет половина.
Приведут в малину девицу,Слить застойную плоть.Можешь на волю дивиться,Можешь лохов полоть.Льется без меры бухло,Вечная тема про зону,Сменишь свое барахло,Примеряясь к сезону.Отдохнешь месячишко, другойВ знакомой, привычной семье.Прогнется дорога дугойБлиже к судебной скамье.У Фемиды особое мнение,Осудит судья по понятиям.Не встал на путь исправления,Не к тем примкнул приятелям.Лишена система морали,В действиях ищет мораль,
Все тома пролистали,Отсутствует та деталь.Аморально живет государство,Страна незрячих, глухих,Одним сплошные мытарства,Прячет от зоны других.Накинут готовый срок,В сутанах сидят демагоги,Свободы принял глоток,Обивает в бараках пороги.Растянется кисло статья,Кислее застойного кваса,Отправит в неволю судьяДля зоны нужное мясо.Поставили в списанный ряд,Унижен в тебе человек,Затравленно бегает взгляд,Ты по статусу – вечный зэк.

ДРУГ ОТКИНУЛСЯ С ПЕЧОРЫ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Зеленый дом
Зеленый дом

Теодор Крамер Крупнейший австрийский поэт XX века Теодор Крамер, чье творчество было признано немецкоязычным миром еще в 1920-е гг., стал известен в России лишь в 1970-е. После оккупации Австрии, благодаря помощи высоко ценившего Крамера Томаса Манна, в 1939 г. поэт сумел бежать в Англию, где и прожил до осени 1957 г. При жизни его творчество осталось на 90 % не изданным; по сей день опубликовано немногим более двух тысяч стихотворений; вчетверо больше остаются не опубликованными. Стихи Т.Крамера переведены на десятки языков, в том числе и на русский. В России больше всего сделал для популяризации творчества поэта Евгений Витковский; его переводы в 1993 г. были удостоены премии Австрийского министерства просвещения. Настоящее издание объединяет все переводы Е.Витковского, в том числе неопубликованные.

Марио Варгас Льоса , Теодор Крамер , Теодор Крамер

Поэзия / Поэзия / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Стихи и поэзия
Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне
Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне

Книга представляет собой самое полное из изданных до сих пор собрание стихотворений поэтов, погибших во время Великой Отечественной войны. Она содержит произведения более шестидесяти авторов, при этом многие из них прежде никогда не включались в подобные антологии. Антология объединяет поэтов, погибших в первые дни войны и накануне победы, в ленинградской блокаде и во вражеском застенке. Многие из них не были и не собирались становиться профессиональными поэтами, но и их порой неумелые голоса становятся неотъемлемой частью трагического и яркого хора поколения, почти поголовно уничтоженного войной. В то же время немало участников сборника к началу войны были уже вполне сформировавшимися поэтами и их стихи по праву вошли в золотой фонд советской поэзии 1930-1940-х годов. Перед нами предстает уникальный портрет поколения, спасшего страну и мир. Многие тексты, опубликованные ранее в сборниках и в периодической печати и искаженные по цензурным соображениям, впервые печатаются по достоверным источникам без исправлений и изъятий. Использованы материалы личных архивов. Книга подробно прокомментирована, снабжена биографическими справками о каждом из авторов. Вступительная статья обстоятельно и без идеологической предубежденности анализирует литературные и исторические аспекты поэзии тех, кого объединяет не только смерть в годы войны, но и глубочайшая общность нравственной, жизненной позиции, несмотря на все идейные и биографические различия.

Алексей Крайский , Давид Каневский , Иосиф Ливертовский , Михаил Троицкий , Юрий Инге

Поэзия