Кидонианка

– Потому, что там мало кто бывал. Да и знаешь, «цивилизованные» страны любят сочинять пропагандистские небылицы про Самбору, лишь бы туда не стремились колонисты. А ведь, по иронии, там больше всего безлюдных, но пригодных для жизни планет. Многие терраформировали еще автоматические станции древних землян, на заре световых перелетов. Возможно, это к лучшему: цветущие планеты без людей остаются цветущими еще очень долго.

– Но разве там безопасно? Если рядом пираты…

– Ничуть не опаснее, чем на Земле. Большая часть Свободных миров – это планеты-государства со своими законами, полицией и армией. Пираты не станут соваться к соседям, ведь надо же где-то чинить корабли, покупать еду и сбывать награбленное добро. У них есть нечто вроде кодекса, который запрещает внутренние грабежи. Если кто-то его нарушает – получает по шее от всех баронов.

– Баронов?

– Криминальный мир Самборы управляется баронами. Каждый из них – некто вроде крестного отца… – непонимание в глазах Розали показалось таким милым. – В общем, это самые богатые и влиятельные пираты. Они делят территорию и сообща координируют налеты на другие сектора. Поэтому туда отправляют таких, как я: мы выслеживаем их и отстреливаем. Правда, за всю службу я даже близко не подобралась к баронам – очень много охраны и слишком большой риск раскрыть свою личность. Приходилось действовать осторожно.

– Раскрыть личность? – Розали захлопала глазами. – А разве нельзя изменить… – она обвела лицо рукой. – Внешность или надеть маску?

Эсора не сдержалась и рассмеялась. Адам и Гэри ее поддержали, чем вогнали Розали в краску.

– Маску? В смысле чужое лицо, как Ивар?

– Да? – неуверенно сказала Роза.

– То, что сделал твой новоиспеченный отец – безумие чистой воды. Его не раскрыли только потому, что никому в голову не придет такая глупость. К барону не подойдешь даже в маске, а если попытаешься, то тебя схватят и сразу все выяснят… А насчет перемены внешности – это просто глупый трюк. Видишь ли, даже самые точные операции оставляют крохотные травмы под кожей. Современные сканеры легко их обнаружат и, если это случится, тебя схватят. Поэтому агенты не меняют лиц – это бесполезно и сразу привлекает внимание. Если уж раскрыла себя – лети домой и сиди в штабе до конца жизни.

В дальнем конце зала заулюлюкала толпа: солдаты Эшелона организовали тотализатор и загнали на ринг пару отчаянных бедолаг. Те сразу принялись друг друга колотить почем зря. Гэри с Адамом несколько секунд смотрели на бойцов, а затем переглянулись и одновременно расплылись в широкой улыбке.

– Слушай, Розали, – Гэри приобнял ее за плечи. Девушка напряглась, словно готовая к прыжку кошка. – А ты любишь бить людей, да?

Та энергично замотала головой.

– Нет!

– Печально это слышать, – с неподдельной грустью заключил землянин. – А как насчет… хм… ударов по большим, не чувствующим боли мешкам?

«По тебе, что ли?» – хотела спросить Эсора, но сдержалась. На сегодня хватило грубостей.

Розали нахмурилась.

– Что это за мешки? – с подозрением спросила она.

– Называется боксерская груша, – землянин указал на ближайшую. Возле нее пара бойцов эшелона мерялись силой удара. – Эта штука может показать, сколько килограммов выдают твои кулаки.

– О да! – Адам вздернул левую руку и над ней заморгала голограмма кошелька. – Сейчас заработаем деньжат.

– За это платят деньги? – удивилась Розали. Сама невинность. Неужто Ивару не жалко бросать ее в пекло войны?

– Мы поспорим с теми парнями, что ты бьешь сильнее. Как тебе идея?

Девушка замялась. Сильный моральный компас подсказал, что это будет жульничество, ведь по ее внешности не догадаешься, будто такие тонкие ручки могут выжать пятьсот кило.

– Будет весело, да? – с надеждой спросила кидонианка.

– Черт подери, да! – Гэри ткнул ее кулаком в плечо, по-братски, но очень бережно, чтобы снова не потерять сознание.

Землянин вразвалочку подошел к бойцам и с серьезным видом кивнул.

– Любите бокс? – спросил он.

– Че? – парни переглянулись. – А не похоже? – уточнил первый, выглядывая из-за груши, словно из-за бруствера.

– А деньги любите?

Михъельмцы с прищуром обвели взглядом всю компанию де Кармы.

– Подраться захотел? – спросил второй. – Я тебе и забесплатно наваляю.

– Ставлю тысячу, что она, – Гэри деликатно подтолкнул Розали к незнакомцам. – Выбьет одним ударом больше, чем вы оба вместе взятые.

Парни смерили девушку взглядом и расхохотались.

– Ты или не в себе, или что-то знаешь, – сказал первый. – Не хочу на деньги. Да и нет у нас тысячи.

Ева некстати вспомнила фразу из древней книги: «Только тогда солдат суров и эффективен, когда живет в дисциплине и бедности». Учитывая, что земной нынче стоит копейки, на эти деньги даже неделю не проживешь. Неужто михъельмцам настолько мало платят?

– Давай так: с вас по сотне, с нас тысяча. Идет? – Гэри применил свою самую обворожительную улыбку, от которой у Евы неприятно защекотало в животе. На его лице любая ухмылка выглядела как оскал, словно маленький вредный мопс собрался вцепиться тебе в ногу.

– Ну… ладно. Но учти, если уйдете в отказ – переломаем вам кости.