Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. Происхождение Руси и становление ее государственности

Б.Д. Греков в своем анализе земледелия опирался на обильные археологические материалы, вводя их в широкую науку. С тех пор количество этих материалов разных эпох и из разных мест неизмеримо возросло. Появился целый ряд исследований, посвященных истории земледелия^{122}

.

В настоящее время не подлежит сомнению высокий уровень земледелия у среднеднепровских праславян-сколотов еще во времена Геродота (V в. до н.э.). Помимо археологических находок деревянных пахотных орудий (рало, плуг), об этом убедительно говорят два сообщенных Геродотом факта: днепровские славяне — «борисфениты» экспортировали хлеб в Грецию, а их священным предметом, объектом общесколотского культа, была золотая модель плуга и упряжки (ярма) для пары волов. Большой интерес представляют огромные ритуальные кострища скифского времени (так называемые «зольники»), в которых находят любопытные увеличенные модели зерен, изготовленные древними пахарями из смеси муки и глины и предназначавшиеся для каких-то магических заклинаний будущего урожая. Моделировали зерна проса, пшеницы, ячменя, ржи, гороха и бобовых, что дает нам важные сведения об ассортименте высеваемых за полторы тысячи лет до Киевской Руси злаков. К этому списку следует добавить волокнистые — коноплю, а на севере — лен.

Столь же высоко было развито земледелие в Среднем Поднепровье и в так называемые «трояновы века», т. е. в эпоху Черняховской культуры II–IV вв., в века благоденствия лесостепных славян, возобновивших экспорт хлеба в земли античного мира. Об экспортной торговле говорит, во-первых, заимствование славянами римской хлебной меры — четверика-квадрантала (26 л), а во-вторых, огромное количество кладов римских монет, зарытых в южной части территории восточных славян.

К этому времени появилось такое пахотное орудие, как «рало с полозом». Учитывая то, что слово «пълугъ» лингвистически однородно слову «полоз», можно думать, что под летописным словом «плуг» (как единица обложения) подразумевался не усовершенствованный плуг в нашем понимании, а «рало с полозом», представлявшее тогда шаг вперед в развитии сельскохозяйственной техники. Такое рало снабжалось железным лемехом. В это же время появилось и чересло (плужный нож) для вспарывания дернового слоя почвы. С успехами земледелия связано и появление ротационных жерновов, заменивших собой первобытные зернотерки. Урожай убирали серпами. Показателем высокого уровня агротехники приднепровских славян является интереснейший ритуальный кувшин IV в. н.э., найденный на Киевщине. Он, очевидно, предназначался для языческих молений о дожде, о которых говорит летопись применительно к полянам: «бяху же погане — жруще (приносят жертвы) озером и кладязем и рощением…»^{123}

. Моления у озер или у колодцев обычны для аграрной заклинательной магии: манипуляции с водой (например, окропление земли «святой водой») должны были, по представлениям язычников, вызвать дождь на поля. Эта мысль четко выражена автором одного из церковных поучений против язычества, который именно в этом и упрекает своего современника: «ин требы кладет студенцу, дождя искы от него» («а иной приносит жертвы источнику, стремясь получить от него дождь»).

Кувшин интересен тем, что на нем тщательно, еще по сырой глине, изображен календарь тех летних месяцев, когда колосья растут на ниве: от 2 мая (первые всходы) до 7 августа (жатва); в конце календаря изображены серпы и снопы, обозначающие конец полевой жизни колосьев. В календаре отмечены такие языческие праздники, как ярилин день (4 июня), Купала (24 июня) и перунов день (Ильин день 20 июля). Самым важным является обозначение четырех периодов дождей, необходимых полям. Сличение этого календаря с агротехническими разработками для Киевщины в XIX в. показало почти полное их совпадение. А это означает, что приднепровские славяне за пятьсот лет до образования Киевской Руси не только отлично знали технику возделывания своих полей, но и установили уже оптимальные сроки дождей для своих яровых посевов. Здесь сами они были бессильны и могли только обратиться к своим богам за помощью, но они точно знали, о чем им следует просить богов^{124}.