Кинжал Челлини

— Ну да. За нее было обещано вознаграждение. Оно досталось сотруднику ФБР. У него хватило порядочности поделиться со мной. Он собрал все необходимые доказательства. Кожаное пальто нашли в машине Оно обгорело, но его можно было узнать. В сумке лежали вещи, принадлежащие Альме.

— Как насчет отпечатков пальцев?

— К чему вы клоните, молодой человек? Полиция не имела отпечатков пальцев Альмы Бейли. В ваши годы грешно быть таким подозрительным. Людям надо верить.

Я поблагодарил его, угостил сигарой и вышел на залитую солнцем улицу. Я испытывал неудовлетворенность. Из Галлапа я поехал в Альбукерке. Там я разыскал редактора местной газеты. Я наплел ему ту же чепуху, что и шерифу; потом я спросил его, нет ли у него каких-нибудь сведений об Альме.

Редактор был сметливым малым с проницательными серыми глазами; он посмотрел на меня сквозь очки.

— Что именно вас интересует, мистер Декстер?

— Я бы хотел осмотреть дом, в котором она жила, услышать ваше мнение о том, действительно ли в катастрофе погибла Альма.

— Странно, что вы заговорили об этом. Тогда меня мучили некоторые сомнения, но они не подтвердились. Сотрудник ФБР опознал ее. Он получил премию в две тысячи долларов.

— Где он сейчас?

— Ушел в отставку. Разводит цыплят на ферме.

— Почему вы сомневались в том, что в машине была Альма?

Он улыбнулся.

— Мы, журналисты, — народ недоверчивый, мистер Декстер. Один из жителей Галлапа видел в машине двух девушек, но шериф назвал его лжецом.

— Кто этот человек?

— Забыл его фамилию. Он отсюда уехал.

— Не знаете, куда?

— В Амарильо. Он ненадежный свидетель. Первую половину дня он клянчит у прохожих деньги на выпивку, а вторую — пьянствует. Ему могло померещиться.

— Я был бы вам признателен, если бы вы сообщили мне его фамилию и адрес.

Он выполнил мою просьбу не сразу.

— Джек Несби, — произнес он после того, как его секретарша порылась в бумагах. Редактор назвал мне адрес пьяницы.

Я подъехал к дому, где жила Альма Бейли, но его хозяйка ничего мне не рассказала — то ли она все забыла, то ли не захотела помочь незнакомцу. Я не получил от нее никакой информации. Из Альбукерке я отправился в Амарильо. Несби я нашел у стойки пивного бара. Старик, уже успевший нализаться, заметно повеселел, когда я угостил его виски.

Да, он помнил, как Альма появилась в Галлапе. Он уперся в мою грудь заскорузлым пальцем, покачал головой и уставился на меня своими мутными глазами.

— Они сговорились, — хрипло поведал он. — Фэбээровец хотел получить вознаграждение. В машине ехали две девушки. Я видел их так ясно, ну как тебя сейчас. Одна была ну просто картинка, вторая выглядела неважно. Шериф тоже их видел, но он молчал, потому что фэбээровец отвалил ему кусок. Когда я раскрыл рот, они пригрозили посадить меня за бродяжничество.

Я с недоверием посмотрел на Несби. Редактор попал в точку, назвав его ненадежным свидетелем. В суде Несби и слушать не стали бы, но мы-то находились не в суде.

— Опишите внешность той девушки, что выглядела неважно.

Он напряг свою память.

— Не помню, — признался он. — Я не обратил на нее внимания, мистер. Девушки — это уже не по моей части. Но я готов поклясться, что их было две.

— Вторая тоже блондинка?

— Кажется, нет. По-моему, волосы у нее были темные, но ручаться я не могу.

— Почему вы сказали, что она выглядела неважно?

— Да из-за ее одежды. На ней был старый грязный плащ, а шляпа отсутствовала. Зато другая девушка — просто загляденье.

Больше я ничего вытянуть из него не смог; купив ему новую порцию виски, я покинул пивную. Я посидел в машине, размышляя. Неторопливо прокрутил в голове все события, последовавшие за моей первой встречей с Горманом. Это заняло больше часа; иногда я записывал свои мысли на обратной стороне конверта. Меня по-прежнему окружала тьма, но впереди забрезжил неясный свет; я чувствовал — еще немного, и я пробьюсь к нему. Я вспомнил, что рассказала Веда о своем прошлом. Мой автомобиль стоял на шоссе номер 66, которое соединяло Ваукомис с Голливудом. Ресторан, где работала Веда, находился где-то на этой трассе между Амарильо и Ваукомисом. Я решил заглянуть туда.

Я провел за рулем два дня; я останавливался возле всех кафе и ресторанов. Наконец я попал в одно заведение под Клинтоном. Я узнал его тотчас — за ним стоял большой сарай.

Запарковав автомобиль, я открыл дверь и зашел внутрь. Заведение было так себе: обычная забегаловка с длинной изогнутой стойкой и несколькими столиками, предназначенными для тех, кто предпочитает есть с комфортом. В углу располагался музыкальный автомат; под стеклом лежали бутерброды.

Худой угрюмый человек в засаленном переднике оперся о стойку, глядя в пространство перед собой. Не посмотрев в мою сторону, он произнес:

— Что вам?

Я заказал кофе и кусок яблочного пирога. Он поставил передо мной дымящуюся чашку и стал резать пирог. Я спросил его:

— Простите, Веда Ракс у вас не работала?

— Зачем она вам?

Протянув мне кусок пирога, он бросил на меня жесткий взгляд.

— Я ее ищу. Ей тут обломилась небольшая сумма денег. Обещаю вам за информацио о Веде десять долларов.

— Ей грозят неприятности?