Клад Василия Блаженного

— Я тебя, душа моя, не пугаю, а предупреждаю, что шутить с нами не надо! Я пришел к тебе не просто так, лясы точить. Скажешь мне правду — получишь кошель золота, а обманешь, старая, то несдобровать тебе! — поднял морщинистый кулак Захар.

Аграфена молчала, неспешно помешивая варево.

— Так вот, вчера на зорьке заходила к тебе боярыня Харитонова Настасья Ивановна. Не хмурься, я знаю, что она была у тебя! Так вот, ведьма, скажи, что ей надобно было от тебя! Зачем она приходила? Только не вздумай обмануть!

— Боярыня Харитонова. Да, была такая, была. Помню, — лицо колдуньи разгладилось.

— Ну, и че она хотела? — Захар снова привстал со скамьи.

— Дык, дела женские у нее болючие, вот травки просила боли заговорить. Я ей дала — мне не жалко, — пожала плечами Аграфена.

— Врешь, плутовка. Не та девица Настасья, чтоб к ведьме из-за женских хворей бегать! Врешь ты все! Я за их семейкой уже долго присматриваю, задумала Настасья чего-то! И ты мне сейчас все скажешь! — Захар кликнул молодцев-прислужников.

— Не хочешь — не верь! Но больше ничего тебе не скажу! — ухмыльнулась ведьма.

— Ну, не хочешь по-хорошему — твое право! Потолкуй с ней, Семен! — кивнул старик своему слуге.

Рыжий здоровенный детина протянул длинную волосатую руку к старухе, но он не ожидал, что варево одолень-травы было уже готово. Кипящий горшочек обрушился на его дурную голову.

Он заорал нечеловечьим голосом, ошпарившись кипятком. Второй молодец кинулся к ведьме, но той уже и след простыл. На том месте, где секунду назад стояла травница, теперь лежал опрокинутый горшок, растрескавшийся об дубовую голову его дружка, и лужица светло-зеленой водицы.

Москва. Наши дни

Где-то под Красной площадью

Конечно, фонарика, настоящего фонарика, под рукой не оказалось, но телефонный фонарик освещал все вокруг вполне достаточно.

Лена за руку со следователем Яшиным прошли по туннелю с низким сводом, который вывел их к спускающейся вниз крутой и узкой винтовой лестнице с неровными и пыльными каменными ступенями.

— Представь себе, по этим ступенями не спускались уже сотни лет, — шепотом сказала Лена.

Говорить громко в древнем туннеле Синицкой казалось чуть ли не святотатством.

— Ну, пойдем? — Лена потянула Яшина за руку к ступеням.

— Подожди, ты уверена? Я думаю, надо оставить хоть какое-то сообщение, что мы здесь. Если что-то случится, нас найдут и спасут, — уверенно сказал следователь.

— Ты прав, я тоже об этом думала, но мой сотовый здесь не работает. Я проверяла. Наверное, твой тоже?

Владимир посмотрел на свой телефон и кивнул.

— Мой тоже не ловит.

Он направил луч фонарика на лестницу. Она уходила далеко вниз, и конца ее не было видно.

— Далековато нам спускаться, — задумчиво произнес он.

Лена наклонилась, пытаясь разглядеть, что там внизу.

— Далековато, но надо идти, — сказала она. — Я никогда себе не прощу, если сейчас струшу. Ты представляешь, мы сделали великое открытие. Прямо под Красной площадью, под храмом Василия Блаженного, есть неизвестный подземный ход! Это же просто… Феноменально! Это же историческое открытие века.

Володя немного помолчал, потом, вздохнув, проговорил:

— Лена, я все это понимаю, но это очень опасно. Давай ты подождешь меня на улице у Спасской башни. Мы не знаем, что там, внизу.

— А что там может быть? Портал в ад? Сокровища партии? — сыронизировала Синицкая.