Клеопатра. Любовь на крови

При изучении описаний расточительных деяний Клеопатры бросается в глаза, что большинство их связано именно с Марком Антонием (правда, еще вспоминается "нескромная" жизнь царицы в Риме перед убийством Цезаря). Возникают два варианта объяснений: либо Клеопатра с течением времени обрела неудержимую страсть к роскоши (хотя многие современники отмечают ее расчетливость), либо уже после смерти Марка Антония и Клеопатры победители заботливо "выделили" именно негативные (и публичные) моменты их царствования.

Так, во время первого пира, который Клеопатра дала в честь Марка Антония и его спутников, по приказу царицы были накрыты двенадцать пиршественных столов, вокруг которых слуги расставили тридцать шесть мягких скамеек для пирующих. Все скамейки были накрыты дорогими коврами. Посуда на столах была золотая, к тому же украшенная драгоценными камнями. Царица надела золотое ожерелье, оплела руки тонкими браслетами. И когда пир закончился, то Клеопатра сказала Марку Антонию, что "ее гость волен взять себе в подарок все, что пожелает, и пригласила его прийти снова на следующий день с друзьями и приближенными". Пораженные роскошью римские военачальники унесли с собой посуду, ковры и даже мебель. Но за этим пиром последовали и другие…

Кроме того, как уверяет в своих записях Плутарх, по окончании многих пиршеств, которые царица устраивала для Антония и его свиты, Клеопатра дарила каждому гостю диван, на котором он возлежал на пиру, кубки (в том числе из драгоценных металлов), стоявшие перед ним на столе, а самым почетным гостям доставались и дорогостоящие паланкины вместе с рабами-носильщиками. Но и прочие гости не были обделены ее вниманием — многие из них получали в дар от Клеопатры не только ароматные масла, но и породистых лошадей, причем порой и в золотой сбруе.

Многие пиры, устраиваемые царицей, просто поражали своим великолепием и изысканностью. Так, в исторических источниках рассказывается, что однажды для развлечения высокопоставленных римлян на пиру Клеопатра, чтобы приятно поразить гостей, заранее приказала усыпать пол в пиршественном зале розами высотой в полметра, причем, как уверяют, "работа цветочника обошлась в целый талант, что равнялось годовому доходу шести лекарей". Цветы образовали сплошной ковер благодаря специальным сеткам, которые были натянуты над ними и прикреплены к стенам, а гости шли к своим ложам по ароматному ковру из лепестков роз…

Во многих исторических документах упоминается пари царицы с Антонием: Клеопатра заявила ему, что может легко потратить огромную сумму, равную нескольким сотням тысяч сестерциев, на один прием пищи. Антоний усомнился и предложил подсчитать. Когда в конце пиршества он произвел подсчет общей суммы расходов на пир и цифра оказалась не такой внушительной, он увидел довольную улыбку на лице Антония, Клеопатра молвила: "Теперь я попробую потратить оговоренную сумму на себя", после чего сняла серьги с двумя огромными жемчужинами, каждая из которых стоила больше половины суммы, заявленной в пари, вынула одну из жемчужин, бросила ее в чашу с уксусом и выпила содержимое.

"ОН СТАЛ РАБОМ ЕГИПЕТСКОЙ ЖЕНЩИНЫ…"

Дион Кассий описывает произошедшее прямо и категорично: "В это же время, после сражения при Филиппах, Марк Антоний прибыл на территорию Азии, где налагал штрафы на города и продавал должности; многие районы он посетил лично, в другие послал агентов. Тем временем он влюбился в Клеопатру, которую встретил в Киликии, и после этого уже не думал о чести, но стал рабом египетской женщины и посвятил все свое время страсти к ней. Это заставило его сделать много возмутительных вещей, и прежде всего вырвать ее братьев из храма Артемиды в Эфесе и предать их смерти. И, наконец, он оставил Планка в провинции Азия, Саксу в Сирии, а сам отбыл в Египет".

Ну, конечно, не братьев, а сестру и брата-самозванца, поскольку младший брат Птолемей, формальный супруг царицы, был ликвидирован, скорее всего, ею самой (или верными людьми по ее приказу) быстро и без всякого шума, с помощью яда. А от Арсинои Антоний действительно царицу избавил окончательно и навсегда.

Бюст Марка Антония

"Несколько месяцев назад какой-то авантюрист пытался, правда в Александрии, потрясая золотым доспехом ее брата, выдать себя за Птолемея XIV, спасшегося из Нила во время битвы с Цезарем, — реконструирует тогдашние события Пьер Деке. — Вскоре разоблачили двух-трех вдохновителей, в том числе одного военачальника египетской армии. Полетели головы. Как самозванцы, так и законные наследники Птолемея Авлета окончательно покинули сцену".

Но до этого был еще один пир, устроенный Клеопатрой опять на своем корабле, где царица блистательно совместила и уже потрясшую Антония изысканную роскошь, и собственную способность быть одновременно и повелительницей, и земной женщиной, которую мужчина вполне может покорить.