Клятва на верность

— Давай, — согласился Варяг, с удовольствием угадывая в Гоше мгновенную перемену: тот обожал окружать себя атмосферой таинственности. А Гоша внезапно преобразился. Взяв со стола длинный черный стержень, заканчивающийся блестящим металлическим шариком, поднял его на уровень глаз,

— Смотри на шарик, — приказал он.

И тут же его глаза еще сильнее потемнели, зажглись каким-то внутренним огнем, расширились. Шарик плавно двигался из стороны в сторону. Варяг смотрел на него и чувствовал, будто какой-то незримый луч просвечивает его насквозь, делает прозрачным, беспомощным. Он ощутил страшную сонливость, голова потяжелела, ноги стали ватными, тело невесомым…

Через мгновение он вздрогнул и вдруг понял, что уснул и вот проснулся…

— Я что, спал? — напряженно спросил он у Гоши, который сидел перед ним на стуле и никакого черного стержня в руке уже не держал.

— Спал, — кивнул тот. — Полчаса.

— Да брось ты! — отмахнулся Владислав. — Какие там полчаса… Так, на минутку… — Но, взглянув на часы, с удивлением понял, что Гоша не врет. Он не мог ничего понять.

— Ну и как? — только и спросил он.

— Ну ты даешь, Варяг! — воскликнул Гоша. — Помню я тебя по зоне — помню, каким ты тогда был. Я уже тогда подумал: далеко пойдет этот Варяг! Все ожидал, но такого!.. То, что ты законный вор, это меня не удивляет. Но что тебя выбрали смотрящим по России — это удивительно. Но еще удивительнее, что ты — доктор наук! Да у тебя же все есть, о чем только мечтать можно… Чего тебе не хватает?

— Странно эти слова от тебя слышать, — ухмыльнулся Владислав.

— Да я не к тому, — отмахнулся Гоша. — Ты же Варяг! Ты — сила. Ну да ладно. Ко мне-то ты пришел не для того, чтобы биографию рассказывать? Или ностальгия заела? Не просто же желание повидать старого знакомца?

— А ты разве сам не докопался… во время этого сеанса гипноза?

— Ты из меня вообще Господа Бога хочешь сделать, — рассмеялся Гоша, тараща черный глаз. — Да и не стал я это выяснять. Хочу, чтоб сам рассказал.

— Расскажу, Гоша. Дело на полмиллиарда, никак не меньше. Надо расколоть пару фраеров…

И Владислав вкратце посвятил его в свой план «разводки на бабки» двух доверенных лиц ЦК КПСС, ответственных за переброску остатков «партийной кассы» за кордон. Выслушав Варяга, Гоша не мог скрыть довольной улыбки.

— Ясно. Ну и каков мой интерес?

— Лимон, Гоша. Миллион.

— Долларов? — изумился Гоша.

— Ну не рублей же — по нынешнему-то курсу миллион рублей — это так, труха…

— Ну что ж, Варяг, считай, дело твое выгорело. За лимон баксов я тебе все политбюро могу расколоть. Значит, эти коммунистические недобитки сидят на своей кассе и делиться не хотят?

— Что-то вроде этого. Тут главное — время не упустить. Неделя у нас в запасе осталась, и потом они могут слинять имеете со своими материальными ценностями. И вот что важно: один из этих фраеров — заядлый картежник…

Гоша, услышав о картах, расцвел, встал и отошел к небольшому бару у стены. Достал бутылку с длинным горлышком, два фужера. Разлив вино, Гоша поднял свой фужер. Посмотрел на свет и улыбнулся. Упоминание о картах его явно привело в хорошее расположение духа. Всем, кто его знал, было известно, что карты Гоша обожал так же страстно, как и женщин. Мало того что выигрывать ему помогали способности телепата и экстрасенса, карты он любил сами по себе, любил азарт игры. Большей частью его интересовал не столько выигрыш, сколько испытываемые им в процессе игры чувства. И чем выше была ставка, тем сильнее ощущался необыкновенный холодок в животе, тем сильнее екало сердце — ощущения, ради которых он готов был играть когда угодно. «Это как наркотик, — пояснял он, бывало, — чтобы иметь кайф, надо повышать дозу».

На зоне Гоша был шулером высшей пробы. Он шлифовал свое мастерство всюду, где бы ни находился: на нарах, в столовой, на прогулках. Еще он стачивал наждачной бумагой кожу на кончиках пальцев, чтобы нервные окончании приобретали особую чувствительность. Ради чувствительных своих пальцев он отказывался работать, попав в отрицалы.

Сейчас, слушая Варяга, Гоша всерьез увлекся предложенной ему работой. Выдоить фраера, обвести вокруг пальца дилетанта, которому судьба сдуру насыпала на хвост золотое конфетти — совершенно незаслуженно, даром, — что может быть лучше, чем раздеть дурака! Откуда-то — даже Варяг не уследил — возникла в Гошиных пальцах новенькая колода карт, сверкнула лентой, веером перелетай из одной руки в другую. Четыре карты вылетели из веера и легли перед Варягом рубашками вверх. Варяг подивился мастерству сидящего перед ним шулера, взял карты.

— У тебя на руках четыре туза, — сказал Гоша.

— Правильно! — Варяг бросил карты на стол, и Гошины проворные пальцы ловко подхватили их и сунули в колоду.

Лента карт сверкнула вновь, перелетая из руки в руку. И снова легли на стол четыре карты. Но уже перед Гошей. Тот, улыбаясь, перевернул их. Опять четыре туза. Потом сбросил четыре карты Варягу. Тот поспешил перевернуть свои карты: четыре короля. И вдруг на глазах короли превратились в четырех валетов, потом в полный набор дам.

Глаза у Гоши стали темные, страшные.