Клитемнестра

– Я приду и постараюсь не убить Кадма, когда он снова начнет болтать о трагедиях, которые всех нас ждут, – смеется Орест. – Когда я слышал его в прошлый раз, он разорялся из-за каких-то попрошаек, одержимых Эриниями.

– Сегодня темой был мор.

Орест качает головой, словно говоря: «Вот видишь», – а затем спешит обратно на площадку. Клитемнестра наблюдает, как мальчишки рвутся за ним, не сводя с него благоговейного взгляда. Когда он сам был мальчишкой, она часто боялась за него: боялась, что он не сможет вступить в поединок, не будет знать, как одолеть врагов. Но Орест всему научился – этому и многому другому. Он научился вызывать в людях любовь и уважение, – многие царевичи в его возрасте недооценивают это умение. «Власть часто ослепляет мужей», – сказала ей однажды жрица в Спарте. Но не ее сына. Конечно, он муж и никогда не сможет понять некоторых вещей – ему и не придется их понимать, – но она научила его самому главному: царство не заполучить одной лишь силой.

На вершине каменных городских стен ветер холоден, как снег. Облака опускаются на землю, постепенно окутывая весь пейзаж – от горных вершин до ручейков в низинах холмов. Елена когда-то мечтала уметь управлять облаками. Она ложилась на траву, закрывала глаза и просила облака плыть быстрее, ветер – дуть сильнее, а солнце – светить ярче.

– Ничего не выйдет, – говорила Клитемнестра.

– Тебе тоже надо лечь, – всегда отвечала Елена и тянула ее за тунику. – Если мы объединим наши желания, то станем сильнее.

И Клитемнестра ложилась рядом. И когда ветер не усиливался, а солнце не принималось греть сильнее, она брала Елену за руку и говорила: «Я думаю, они нас слышат, но не хотят слушаться. Ветер временами бывает таким капризным».

Елена неизменно улыбалась в ответ. Они обе знали, что это ложь, но благодаря ей они становились ближе и счастливее.

– Моя госпожа.

Она оборачивается. Неподалеку стоит Эгисф. Ему всегда удается проскользнуть мимо стражников. Нужно сказать им, чтобы были внимательнее.

– Ваша дочь приходила побеседовать со мной.

– Которая из них?

– Электра.

Клитемнестра недовольно хмурит брови. Электра никогда не приходит ни к кому побеседовать.

– Чего она хотела?

– Она сказала мне, что старейшины не хотят, чтобы я оставался здесь, а вы с ними спорите. – Он внимательно смотрит на нее, ожидая реакции. Она ничего не отвечает, и тогда Эгисф добавляет: – Но вообще-то мне показалось, что она хотела выведать у меня, зачем я сюда прибыл.

– Она всегда так делает. Говорит, чтобы заставить говорить других. От вас ей, наверное, одно расстройство.

– Почему это?

– Она не может ничего о вас узнать. Вы для нее – загадка.

– Люди знают обо мне много всего. Где бы я ни оказался, семейное проклятье всегда бежит впереди меня.

– Я не думаю, что ей интересно это. Электра всегда жаждет знать, о чем человек думает, что чувствует, чего боится и чего желает. Узнать о вашей семье несложно, поэтому ее это не интересует.

Он подходит ближе. Теперь они стоят рядом посреди серого каменного моря. Сейчас он бы запросто мог сбросить ее со стены, если бы захотел.

– Мой отец часто приходил сюда, чтобы посмотреть на всех мужей, женщин и детей в деревне, – говорит Эгисф после некоторого молчания.

– Зачем?

– Чтобы решить, кого высечь или убить. Ему повсюду мерещились враги.

– Я не ваш отец.

Она видит отпечаток боли на его лице, но не отворачивается. Ей нравится видеть его горе, потому что это что-то очень личное, что-то не предназначенное для чужих глаз. Его черты расплываются в сгущающемся тумане, и ей вдруг хочется дотронуться до него, пока он совсем не исчез.

– Я это вижу, – отвечает он. – Вы не жестоки, и всё же вам удается управлять целым царством. Я никогда не видел подобного.

Один из ее лавагетов умирает, и старейшины созывают совет, чтобы выбрать ему замену. Клитемнестра просит Ореста и Электру побыть с ней в мегароне, пока лучшие юные мужи их армии будут предлагать ей свою службу. Они подходят к трону один за другим, а старейшины, устроившись в тени, внимательно наблюдают, как каждый из них представляется ей и перечисляет свои заслуги.

В минувшем году я победил во всех кулачных состязаниях, моя госпожа.

Мой отец сложил голову под Троей.

Мой брат подавил восстание в деревне два года назад.

Это непростой выбор. Лавагеты должны патрулировать улицы акрополя, защищать Микены от вторжений и подавлять волнения внутри городских стен. Большинство воинов девять лет назад покинули Микены вместе с Агамемноном, и ей пришлось собрать новую сильную армию им на смену.

– Служить вам будет честью для меня, царица.

Она поднимает глаза и видит перед собой юношу с узким лицом, похожим на морду гончего пса. Он бросает быстрый взгляд на Электру, а затем снова обращается к Клитемнестре:

– Я уже многие годы побеждаю каждого соперника на тренировочной площадке. – Он переводит взгляд на Ореста. – Ваш сын всегда там, он может это подтвердить.