Клитемнестра

– Его никто не достоин, – прямо отвечает она.

– И что теперь? Бросишь меня в темницу, как предлагали старейшины? Или убьешь, пока не вернулся твой муж?

«Иногда он ведет себя, как ребенок, – думает она, – обиделся из-за того, что я отправила его во дворец».

– Если бы я хотела тебя убить, ты бы уже был мертв.

Эгисф оборачивается. В свете факелов его глаза приобретают цвет пепла.

– Ты знаешь, что о тебе говорит народ в деревнях?

– Что-нибудь гадкое, надо полагать.

– Они говорят, что ты обезумела от тщеславия и недоверия. Что ты казнишь всех, кто не выказывает тебе преданности.

– Не могу с этим поспорить. А что они говорят об Агамемноне?

– Что он величайший из предводителей.

– Ну разумеется.

Она подходит к столу, берет один из его клинков и прижимает палец к лезвию.

– Если ты слышал, что обо мне говорят, зачем ты пришел сюда?

– Чтобы убить тебя. – Он не смотрит на нее. Она видит, как напряжены его плечи, как побелели костяшки пальцев, сжимающих кубок.

Вот и правда. Наконец-то.

– И всё же я еще здесь, – отвечает она. Ее саму удивляет, как бесстрастно, как безразлично звучит ее собственный голос.

– Да, – отвечает он так тихо, что кажется, будто это прошелестел ветерок.

– Ты только что признался мне, что хотел меня убить, и при этом ты ждешь, что я буду доверять тебе?

Эгисф ставит кубок на стол. Его испещренное шрамами лицо смягчается.

– Я впервые услышал о тебе, когда Агамемнон только привез тебя сюда. Тогда я скрывался в лесах. Однажды ночью я забрался в амбар, чтобы переночевать, и услышал, как какой-то пастух сказал, что микенский царь женится на женщине из Спарты. Он сказал, что у тебя уже был муж, но Агамемнон убил его вместе с твоим новорожденным сыном, чтобы заполучить тебя.

Он в первый раз говорит об этом при ней. Она чувствует, как ее тело наливается тяжестью.

– Не знала, что пастухи любят судачить о таком.

Эгисф пожимает плечами:

– Тогда о тебе говорили все. Сестра самой красивой женщины в наших землях. Спартанская царевна, что выходит замуж за могущественного царя. Я думал, что ты окажешься забитой собачонкой, несчастной девушкой, обреченной на несчастную жизнь, или же безжалостной женщиной, способной потягаться в жестокости с Агамемноном.

Потом я узнал, что мой двоюродный брат отправился в Трою, воевать из-за женщины, которой не хватило мужниной постели. Тогда меня это развеселило, потому что уж кому-кому, а Менелаю женщины никогда не отказывали, даже когда мы были еще мальчишками. Как же его должно было уязвить, что его красавица-жена сбежала с врагом.

Я решил, что это мой шанс вернуть себе город и заставить тех, кто поддержал Атридов, поплатиться за всё. Но потом я узнал, что ты сама стала править Микенами и делаешь это куда лучше Агамемнона, что тебя боятся и уважают. Я решил, что мне нужно увидеть всё самому, и если ты действительно заслужила любовь народа, то я буду просить о милосердии, а если нет, я убью тебя и заставлю брата вернуть мне долг.

– Тут ты ошибся. Агамемнон печется только о себе. Я нужна ему лишь для того, чтобы показать всем вокруг, как ловко ему удалось сломить сильную женщину.

– Я ошибся во многом, – отвечает он.

Клитемнестра кладет клинок на место.

– Перед тем как я казнила Полидаманта, он сказал, что если мужчина спит с царицей, он рассчитывает вскоре стать царем.

– Правитель из тебя куда лучший, чем мог бы получиться из меня.

– Так чего же ты хочешь, раз ты не собираешься меня убивать?

– Я хочу быть там же, где и ты. Хочу помогать тебе советом и защищать тебя.

Эйлин оказалась права: теперь она не сможет от него отделаться. И хочет ли она этого на самом деле?

Эгисф глядит на нее, широко раскрыв свои большие холодные глаза.

– Я долго добивалась уважения своего народа, – говорит она. – А твое присутствие здесь ставит мое положение под угрозу. Люди могут считать тебя предателем, но ты мужчина, а любой мужчина в глазах народа всегда будет лучшим правителем, чем женщина.

– Меня всегда интересовала лишь возможность отнять трон у кого-то другого. Это не делает меня хорошим царем.

Она обхватывает руками его лицо, касается шрамов кончиками пальцев. Он не смягчается от ее прикосновений, но в его глазах горит такой огонь, которому под силу спалить небеса. Этот муж готов убить ради нее.

– Троя скоро падет, – говорит она. – И Агамемнон вернется в Микены.

– Откуда тебе это известно?

– Разведчик сообщил сегодня.

Лицо Эгисфа остается невозмутимым.

– Значит, ты собираешься меня отослать?

– Нет. – Клитемнестра отходит от него, берет его кубок и отпивает вина. Эгисф выжидающе наблюдает. Она чувствует, как внутри поднимается знакомая ярость: грубая и неудержимая.