Ключ к Ледяному Источнику

Лина собрала все веточки, которые он ей показал, и добавила к своему букету. Какое-то время шли молча. Спустя пару минут Лина тихонько взяла его за руку. Он повернулся к ней.

— Чего?

— Спасибо, — Лина говорила тихо, почти шепотом. — За все, что ты делаешь для меня, спасибо.

Наемник остановился и посмотрел на нее долгим взглядом, каким смотрят на больного ребенка или на старую, но любимую собаку.

— Я забрал твою жизнь. Мне хочется, чтобы она была достойной, пока моя…

Наемник резко отвернулся и ускорил шаг. Ну вот! Такой хороший момент спросить, что все это значит, а он убегает. Лина аж подпрыгнула:

— Стой! Куда ты?

— Город начинается! Пошли быстрее, есть хочу.

У них, конечно, была с собой еда: сухари, вяленые фрукты, вареные яйца и вода во флягах. Но разве этим пообедаешь? И почему бы не поесть нормально в таверне, если есть такая возможность?

Вольхольм стоял на пересечении двух торговых путей и был намного крупнее Мельхорна. И симпатичнее. Он гораздо больше походил на городок. Здесь каменным был не только замок, стоящий, как водится, чуть в стороне, но и дома на центральных улицах. Около фонтанной площади стояли три крупных здания: ратуша, молельный дом и обитель магов. Там же была крупная таверна, с полотняным скатертями на столах, и кадками с цветами повсюду. Лина даже готова была назвать это местечко рестораном. По своим, чужемирным меркам.

От площади под неправильными углами расходились улицы. Широкие, с каменными домами по обеим сторонам. Первые дома принадлежали, как и полагается, самым знатным жителям городка. Дальше же начинались магазины и мастерские, в которых нижний этаж был из камня и глины, а верх надстраивался из дерева. Улицы хаотично ветвились и заканчивались, как и полагается, низенькими одноэтажными домиками, в которых нищета была щедро прикрыта цветами в простых горшках и закрашена белилами.

Лина с Ледяным зашли с южной стороны города. Они так и шли пешком, ведя коней в поводу, и Лина порядком устала: спина и бедра не болели, но ступни в неудобных мужских ботинках уже просто горели.

Ледяной шел целенаправленно в кожевенный квартал. Некоторые лавки действительно уже закрывались — было ведь сильно за полдень. Обувь, сумки, сбруя, седла, ножны, кожевенные шлемы и нагрудники — чего здесь только не было! Лина, как самая правильная девочка, первым делом застряла у лавки с сумочками. Миниатюрные — явно не для похода на рынок — причудливой грушевидной формы, они были искусно отделаны тиснением, украшены самоцветами, плетением, а некоторые даже перьями. Красные, синие, коричневые…

Восхищенно распахнув глаза, Лина застыла у витрины. Ледяной остановился рядом. Он смотрел на это все богатство с таким видом, как будто лично у него сумочки вызывали зубную боль.

— Я просто посмотрю, хорошо? — Лина подняла умоляющий взгляд на наемника.

— Я буду напротив, — поморщившись, ответил Ледяной и шагнул в лавку на другой стороне улицы. Там, согласно тонкой задумке местных торговцев, был исключительно мужской товар.

Лина кивнула ему, а сама скривилась: чего только она от него не слышала. И в воде ледяной он бывал, и травами раны залечивал. Сейчас выяснится, что он в голодные годы питался сумочками, и именно поэтому вот эти с перьями вызывают у него изжогу.

Оставшись в одиночестве, чужемирка глубоко вдохнула тонкий аромат крашеной кожи и погрузилась в волшебный мир дамских штучек. Лина понимала, что сумочка ей совершенно точно не нужна в поездке. Она уже почти уговорила себя отойти и отвернуться — тоненький ремешок искусного плетения все не давал ей покоя — как резкий крик заставил ее обернуться. Тут же что-то врезалось ей в живот и прошмыгнуло за спину.

— Держи щенка! — торговец почти выскочил из-за прилавка, пытаясь поймать мальчишку лет семи, спрятавшегося за Лину.

Все женское, учительское и даже немного материнского проснулось в Лине в эту секунду. Мельком увиденные рыжие вихры ей о ком-то напомнили. «Не отдам!» — решила она. Она накинула полу плаща на мальчонку и выпятила довольно-таки скромную грудь:

— Как вы смеете поднимать руку на ребенка!

Яростный блеск в ее глазах на пару секунд задержал несущегося за мальчишкой мужика. Тот, надо отметить, был сильно крупнее Лины. Одет был в какое-то подобие формы: поверх полотняной рубахи накинут сюртук с вензелями, а через грудь, наподобие портупеи, шел ремень со знаками на нем. Явно представитель закона. Или местного кнеста, что, в принципе, одно и то же. Стражник быстро пришел в себя:

— Пошла вон, девка!

Над головой Лины свистнула плетка. Первое, что чужемирка подумала — ее тут всерьез еще не били.

В следующее мгновение она увидела перед собой широкие плечи, белые волосы и руку, на которую намотался предназначавшийся ей хлыст.