Ключ, снеговик и весло под кроватью

– И ничего. – Закончила рассказ Логинова. – Той же ночью все, кто жил в доме умерли! Вода в бочке оказалась отравленной. А краса-девица исчезла навсегда, никто ее больше не видел.

– Так-так. – Усмехнулся Даниил, достал из кармана маленькую коробочку с шахматами. – Преступление на полминуты.

– В каком смысле? – Не поняла Маша.

– В том смысле, что рассерженная девица всех и отравила. – Широко улыбнулся участковый. – Это же очевидно!

– Это для тебя очевидно! – Отмахнулась от него Лариса. – А люди, которые все это своими глазами видели – рассказывали, что стены в доме были сверху до низу заляпаны черными отпечатками больших ладоней! Будто кто-то, перепачканный в черной золе, что-то искал, простукивая стены. С тех пор так никто и не смог жить в доме. Вечером побелят стены – наутро все до потолка перепачкано сажей! И так ночь за ночью. Помучились так некоторое время, а потом тот дом снесли. И вот недавно на его месте построили новый! Да только все бес толку! Черные отпечатки появлялись и на стенах, и на потолке. И еще одна напасть прибавилась – в доме стали пропадать украшения. Но не совсем исчезать навсегда, а перемещаться в пространстве – будто кто-то ночью перепрятывал их каждый раз в новое место! Старый хозяин бился – бился, да и продал дом мне!

– А ты покрасила его изнутри в черный свет и тем самым решила все проблемы! – Предположил Гирс, расставляя шахматные фигуры. – Появляются утром черные отпечатки или нет – на черном лаке все равно не видно….

– Совершенно верно! – Рассмеялась Логинова, поднялась из-за стола, включила небольшой магнитофон. Комнату наполнили звуки красивой музыки.

– Хорошо у тебя. – Искренне похвалила Маша. – Хоть и жутковато!

– Угадайте, что я приготовила. – Хитро улыбнувшись, спросила рыжая Лариса. Открыла створку инкрустированного перламутром шкафа, достала на свет божий два толстенных старых альбома.

– Только не это…. – Простонал Гирс.

– Ура! – Засмеялась Марья. – Обожаю школьные фотографии! Неси скорее сюда.

– Я тебе этого не прощу. – Без особого выражения сказал Даниил, положил в свою тарелку салат с грибами. – Не можете вы без компромата.

Лариса расхохоталась от души, тут же повернулась к Глаше:

– Сейчас покажу тебе твоего мужа в седьмом классе….

– Да пусть душу отведут! – Сказал Толик, понимающе поглядел на друга. – Все равно их уже не остановишь! Тебе кофейку добавить…?

– И где же он? – Спросила Глафира, вглядываясь в большую фотографию, сделанную на школьном дворе. На ней был виден весь седьмой класс. Девочки собрались в тесный кружок, улыбались в объектив. Мальчишки корчили «рожи», щурились на солнце, подставляли друг другу «рожки», в общем – веселились.

– Не нашла? – Поинтересовалась Логинова.

– Нет…. – Растерялась Глаша. – Вот, тебя вижу. Веру, Диму, Настю…. Толик в самой гуще веселья, как всегда! Где же мой Шерлок Холмс?

– А ты на дереве погляди! – Восторженно подсказала Лариса. – На ветке.

Глафира и Марья разом ахнули, потому что одновременно нашли и указали пальцами на всклокоченного беловолосого мальчишку, сидящего высоко на дубе за спинами у одноклассников.

– Невероятно! – Прошептала Глаша. Мальчишка, забравшийся на большую ветку, на суету, устроенную седьмым классом не обращал никакого внимания. Его длинные тонкие ноги были согнуты в острых коленях, перед глазами он держал толстую книгу, ветер растрепал его бесцветные длинные вихры, расстегнутый портфель висел рядом, зацепленный за короткий сук.

– По деревьям и заборам он лазил лучше всех. Молчун был кошмарный. Хотя учился хорошо…. – Продолжала ябедничать Логинова. – И с девчонками не дружил, хотя в него попеременно перевлюблялись все шестые и седьмые классы.

– Стоп! – Участковый даже кушать поросенка перестал, спросил строго. – Ты же говорила, что в меня все влюблялись! Что за несоответствие в показаниях? Поясни!

– Это уже потом в тебя все влюбились, когда Даня в Москву переехал. – Тут же разъяснила трудный вопрос Лариса. – Не переживай, весь гарем тебе достался, до самого выпускного класса!

– Очень надо. – Фыркнул Толик. – Когда Даня уехал, я был в печали и вашей «любви» в упор не замечал.

– Знаем – знаем. – Ехидно добавила Логинова. – А уж когда в девятом классе к нам в школу Дашу с Глашей перевели, у нас вообще никаких шансов не осталось.

– Абсолютно не понимаю, о чем это вы, гражданка…. – Тут же переменил тон участковый, лицо сделал лукавое, непроницаемое, придвинул ближе блюдо с поросенком. – Все какими-то загадками изъясняетесь….

Глафира с интересом проглядывала старые альбомы, находила знакомые лица, радовалась им, будто реальной встрече с давно забытыми людьми. Маша присела рядышком, тихонько дышала подруге в висок, изредка указывала пальцем на смешные фото, улыбалась.

За разговорами и воспоминаниями время пролетело незаметно. Когда упрямые часы пробили в очередной раз, Толик с хрустом потянулся и взял со спинки стула китель.

– Нам пора, милые дамы. Вечер воспоминаний объявляю закрытым.

– Ну, Толь…. – Не особо надеясь на результат, попыталась возразить Маша, но доблестный участковый уполномоченный был неумолим.