Ключи от Бездны

- Беспокоит, - согласился дед. - Верно говоришь, как-никак свои. А только повлиять на это я никак не сумею, вот разве предложить вам отравы какой, чтоб вы окочурились в диких конвульсиях. А выдать вас... ну так это, я ж не крыса какая. Вон этот ваш дурковатый-то, он прямо как я был в юности, разве что я так и не набрался смелости за меч взяться и судьбу попытать, прожил жизнь, наблюдая и со всем примиряясь.

- Ежели справедливость мы не обороним, то как же она сама оборонится, - обиженно воззвал из-за занавесок дурковатый.

- А никак, - заключил дед тоном самым что ни на есть умиротворяющим. - Неудобная она штука, эта ваша справедливость. Она всегда за то, чтоб сильному и слабому доставалось вровень, а какой же сильный с этим смирится? Ежели попытаться отбирать у сильных ихнее право кровососить или там с лошадьми забавляться, они ведь и в рог двинут... а с учетом, какой мы лучезарный народ, допрежь чем лупить — еще и зачислят в изменники, так что будут в тебя конскими яблоками швыряться на каждой площади.

Напукон горестно засопел.

- Покуда жив я, не смирюсь и не пройду мимо безобразия!

- Так или иначе, это ненадолго, - утешил его Чумп.

- Иохима знаете ведь? - дедок снова попробовал свой отвар, удовлетворенно кивнул и попытался трясущейся рукой снять котел с огня. Хастред торопливо скакнул вперед, перехватил котелок, пока дед не расплескал, и переставил его на железную треногу в стороне от очага. - Вот спасибочки. Так вот, Иохим-то служил при прежнем кнезе, даже вроде был ему не то родственник, не то свойственник — молодой, лихой, тоже вот такой, весь из себя за справедливость, или как он там это называл, когда нагайкой драл за воровство и нахальные притеснения. Как пришел Габриил со своим патентом, выправленном в таких далеких землях, что отсюда ни в жисть не увидать, и повелел прежнему кнезу подвинуться, Иохим не потерпел, биться с ним вышел. Тоже, надо думать, не смирялся и мимо безобразия ходить был не склонен. Ну и вот... Сами видите, чем кончилось.

- Одурманил его кровосос своим злобным колдунством! - допетрил рыцарь оперативно. - Против колдунства как же выстоять, меня вон тоже чуть было не скопытило.

- Колдунство, шмолдунство, - дед сердито пристукнул по треноге своей мешательной ложкой. - Что в ход пущено, с тем и считайся. Либо погибай со своими убеждениями, либо прогибайся да подстраивайся, хорошо прогнутым с хозяйской кухни лучшие куски пойдут, либо, ежели силенок хватит, побеждай и сам садись в отбитое кресло... становись этим самым, кого свергал отчаянно.

- Теперь понял, зачем убегать сразу после победы? - участливо осведомился Чумп.

- Расколдовать надо того дружинника, - не дал сбить себя с панталыку Напукон. - Вот спадут чары, и увидит он мир в новых, правильных красках.

- Не увидит, - заверил Чумп. - Да и не думаю я, чтоб чары эти решали что-то. Вот разве остолбенить да заставить меч бросить... Видал я околдованных, из них бойцы никакущие, как во сне ходят. Нет, этого чем бы ни гнули, но перекрасился он своею волей и пребывает в полном разумении.

В дверь пихнулись опять. Хастред вновь распластался по стенке и подогнул колени, чтоб не торчать над дверным полотном.

- Ты один тут, старик? - гаркнул новый проверятель. - С кем базланишь?

- С друзьями беседую, - пояснил лекарь невинно. - С давно покойными, есть у меня такая традиция. А то заходи, и с тобой о жизни пообщаемся, и может подберем тебе какую припарку от этого вот лишая...

- Не лишай это, шлемом натер просто!

Этот даже дверь закрыть не потрудился, и Хастред пихнул ее сам.

- Но бывают же и славные, беспорочные владетели! - не сдался Напукон.

- Так обычно говорят те, кто на их кухне харчуется, - срезал его Чумп. - Вот могу поспорить, ты в пример своего тиуна привести собираешься.

- Ну а почему б не привести? Чем вам господин тиун не хорош? Он можно сказать надрывает седалище, радея за государство! Гзуров табунами заводит, расселяет и опекает, наказуя тех несознательных, что пытаются их по национальному признаку третировать. Со многими промышленниками плотно сотрудничает, предоставляя им всевозможные льготы и поблажки, дабы экономика процветала. Детей вот любит чрезвычайно, завсегда зазывает в гости и наделяет подарками, имеет даже особый домик... чего, чего вы на меня так смотрите?

Возможно, Чумп бы и одарил несознательного бедолагу очередной порцией житейской мудрости, но тут грохот снаружи существенно преумножился, а потом на множество голосов завыли местные обитатели.

- Вынес-таки, - восхитился Чумп вместо залпа злословия. - Ну, на низкий старт, дети мои. От души благодарю за укрывище, мудрый старикан, пусть Пудинг сожрет тебя безболезненно, да еще и подавится и отравится.

- И вам не хворать, - охотно поддержал старичок. - Погодь-ка. Вот, кстати о хворях, тебе на дорожку...

Не вставая с табуретки, он потянулся, пробежался пальцами по полке сбоку и выудил сильно пыльный пузырек размером с пару наперстков.

- Таки отравить решил вдогонку? - восхитился Чумп вполне искренне, появляясь из-за занавески. - Какая преданность принципам.

Старик хихикнул, поддерживая шутку.