Ключик

Первобытное упорство заставило Сейма сделать очередную попытку подняться, но стерва сильно толкнула его в грудь, опрокидывая на спину, как жалкого неуклюжего жука, и осталось лишь заскрипеть зубами от очередной нахлынувшей волны мучений. Зрение было размытым и нечетким, но именно через призму страданий мерзкая личина демонской сущности виделась как никогда отчетливо, полностью перекрывая ангельские человеческие черты Беллами. Эта женщина была чудовищем, целиком и полностью, и даже не по факту своего биологического происхождения, каким частично был и сам Сеймас. Нет, сейчас мужчина с потусторонней ясностью осознал, что Беллами — сгусток тьмы, без единого светлого пятна именно по своему выбору, а не в силу обстоятельств. И эта тьма желает заполучить сияющий свет его Эммы. Захватить, подчинить, утопить в себе, используя его как рычаг. Ярость пронзила его, и Сейм впервые откровенно воззвал к своему монстру, но все, что получил в ответ — это созвучие его собственной боли, помноженное на чудовищную силу. Значит, его демоническая половина проходила сейчас те же испытания, что и он сам, и была столь же жалкой и беспомощной. Хрипя жуткие ругательства, Сеймас сделал новую попытку встать. Он просто должен смочь. Но снова был, без труда, опрокинут Беллами.

— Да расслабься, Ромео! Потерпи, ближайшие часы будет только хуже! — насмешливо «успокоила» она мужчину. Но заметив его непрекращающиеся усилия снова подняться, зарычала: — Да ты посмотри, какой он неумный! Ему сейчас полагается только корчиться и визжать, как свинья от боли, а он все скребется! Силен ты, красавчик. Эх, жаль, что ты тогда отказался поразвлечься. Теперь-то от тебя в этом смысле никакого толку.

Демонесса прошлась бесстыдным взглядом по его обнаженному корчащемуся телу, заставляя ощутить себя бессильным куском плоти и добавляя этим Сейму еще больше страданий и унижения. Зарычав, он попытался рвануться, чтобы удавить дрянь, но получилось лишь вялое движение, как при замедленной съемке, от которого Беллами без труда уклонилась. Тело было словно чужим, и только боль вся до капли сейчас его.

— Ой, достал! — рыкнула демонесса и одним движением перевернула Сейма лицом вниз, заламывая слабые, как у ребенка, руки и сковывая их за спиной. Вторая пара оков через секунду щелкнула на его лодыжках, а затем она потянула, почти переламывая ему спину, заставляя выгнуться, чтобы соединить их между собой.

— Прелесть, — Беллами до хруста запрокинула голову мужчине, вынуждая смотреть себе в лицо. — Ты сейчас такой миленький, прямо как бедный жертвенный барашек.

И она провела острым ногтем с идеальным маникюром по горлу Сейма, прорезая кожу, а затем с силой оттолкнула, так что он чувствительно приложился виском.

— Я тебя убью, — выдавил Сейм сквозь резкие болезненные выдохи, не просто угрожая, а принося этим клятву самому себе.

— Это вряд ли, красавчик. Ты не просто не убьешь меня, а еще будешь служить и беречь, как великую ценность. Поверь, я позабочусь, чтобы так и было.

Дверь багажника хлопнула, отрезая Сейма от звуков снаружи и окончательно превращая его из человека в просто дышащий груз. Беллами, быстро запрыгнув в салон, издала ликующий возглас «Вперед, в будущее!» и, врубив на полную музыку, сорвалась с места с такой скоростью, что Сейма вдавило в металл за его спиной.