Клуб избранных

– Эх, мне бы этот лозунг в Воркуту, когда я там «пятерик» мотал[24]! – горько пошутил один из рабочих и с досадой клацнул вставными металлическими зубами.

Валька укладывал кирпичи на поддон, когда к цеху подъехала чёрная «Волга», а за ней серебристо-серая «Победа». Из машин торопливо вышли заводское начальство и немногочисленные члены комиссии. Последним из «Волги» не торопясь, вылез председатель комиссии – представительный высокий мужчина в светлом костюме и белоснежной рубашке, ворот которой был демократично расстёгнут.

Мужчина Вальке понравился. Был он по-мужски красив: зачёсанные наверх светло-русые волосы открывали широкий выпуклый лоб и выгодно подчёркивали черноморский загар, серые глаза смотрели на мир с добрым прищуром, а в уголках полных и красиво очерченных губ притаилась улыбка. Вокруг него суетились директор и парторг завода, пытаясь что-то пояснить и увести подальше от грохочущего и пышущего дымом цеха. Однако председатель комиссии решительно двинулся внутрь заводского корпуса, и вся комиссия потянулась за ним. В цехе он остановился возле только что вынутых из печке стеллажей с кирпичами и сильным голосом прокричал находившемуся рядом со стеллажами «садчику»:

– Товарищ! Возьми кирпич! Да любой возьми!

– Не могу! Горячий! – прокричал в ответ рабочий.

– А ты не держи в руке, брось на пол! – настаивал председатель.

«Садчик» быстрым движением смахнул крайний кирпич со стеллажа. На глазах у всех кирпич от удара об пол раскрошился, как сухое печенье. Председатель поманил директора завода пальцем и, показывая на обломки кирпича, прокричал ему в ухо: «Вот результат ваших рационализаторских нововведений»! Потом кивнул одному из членов комиссии, и тот достал из портфеля завёрнутый в газету белый силикатный кирпич.

– Давай! – прокричал председатель, и кирпич полетел на бетонный пол. К удивлению присутствующих, кирпич остался цел.

– Ещё! – потребовал председатель, и кирпич повторно полетел на бетон. От удара от кирпича откололось несколько мелких крошек, но он по-прежнему оставался целым.

– Выше! – приказал председатель, и кирпич взлетел под самый закопчённый потолок. Упав с высоты, кирпич звонко раскололся на две аккуратных половинки.

– Вот такой должна быть продукция! – прокричал председатель, и заводское начальство согласно закивало головами.

– А вы что делаете? Вредители вы! Вас за такую халтуру под суд надо отдать, жаль, не те времена. Парторг! Где ты там? Почему в цехе повышенная задымлённость? Где вентиляция? Это забота о людях? Почему у Вас во вторую смену столовая не работает, а душевая на сортир похожа?

Валька смотрел на него во все глаза, впервые он видел настоящего хозяина, не начальника – а именно хозяина! И в этот момент Валька почувствовал, что ему ужасно хочется быть таким же сильным и умным, ходить в чистом светлом костюме и распоряжаться если не людским судьбами, то хотя бы самими людьми. В тот день Валька впервые пожелал власти.

После этого случая Аверин по-новому взглянул на себя и окружающих. Он вдруг увидел, что родительский дом, в котором он родился и вырос – настоящая трущоба, что люди, которые его окружают, примитивны и ограниченны, что сам он в свои шестнадцать лет бедно одет и плохо пострижен. Где-то там, далеко был другой мир – светлый и чистый, с хорошей едой, красивыми женщинами и дорогими курортами, мир, в который ему и остальным жителям рабочего посёлка № 4 не было места.

В сентябре, когда для Вальки начался последний учебный год, он нацепил комсомольский значок на рубашку и пришёл в комитет комсомола.

– Дайте мне комсомольское поручение! – потребовал он от сидящего за письменным столом секретаря.

– Чего? – удивлённо переспросил секретарь, деятельность которого не распространялась дальше заполнения протоколов комсомольских собраний.

– Дайте мне комсомольское поручение! – продолжал настаивать Валька.

– Какое ещё поручение? Ты что, смеёшься? – недоверчиво спросил секретарь. На его памяти не было случая, чтобы кто-то добровольно напрашивался на общественную работу.

– Я серьёзно. Хочу работать по комсомольской линии, – упорствовал комсомолец Аверин.

– Ну, если серьёзно, тогда организуй в ближайшее время субботник по наведению порядка на школьной территории, – выдал секретарь, сверившись с планом мероприятий на сентябрь. – От имени комитета комсомола можешь привлекать всех! Так что действуй смелее.

Обличённый высоким доверием, Аверин в этот же день на автобусе уехал в лесопитомник, который находился в тридцати километрах от поселковой школы. А ещё через день Валька, поправив комсомольский значок и расчесав пятернёй волосы, входил в кабинет директора завода.

– Тебе чего, пацан? – спросил удивлённо директор, оторвавшись от вороха документов.

– Здравствуйте, Виктор Сергеевич, – серьёзно начал Аверин, сделав вид, что не заметил со стороны директора пренебрежительного отношения. – Я к Вам по поручению комитета комсомола.

– А-а, понятно, ну, раз по поручению, тогда садись поближе. Слушаю тебя.