Клуб, которого не было

Только разговор наш все больше напоминает перепалку супругов перед разводом. Развод не нужен: Юля ведет стратегическую резиденцию. Пятницы.

Что на этот раз, интересно?

– Она хорошая девушка, только еще не сформировалась. Твое дело, конечно, но зря ты ее так рекламируешь. Мне кажется, что субботняя резиденция – слишком ответственно.

Понятно. Я отдал освободившуюся после Магди и Сергеева пятницу Соне – той самой Соне, что, как многорукая богиня Кали, умудрялась работать с артистом, стоять на списках и, собственно, очень недурно сводить пластинки. Так и назвали: «DJ Соня amp; Friends». Рекламы никакой – Соня эсэмэски друзьям отправляет раз в неделю. И фотографию ее в клубное расписание поставили.

Легкая, расслабленная, симпатичная получилась вечеринка.

Юля своим субботним альтер эго недовольна. Рядом с ней, промоутером, положившим десятку клубов на глаза пятаки, с Именами в ее списке участников, с рекламными бюджетами – какие-то домашние вечеринки.

И ведь играет Соня – тех же В: Pitch, Trapez, Kompakt. Но – «не сформировалась».

– Юль, может, мы и хотели, чтоб не все было так серьезно и ответственно. Мы все-таки не в соцсоревновании участвуем – к нам люди идут выпить и поболтать. О несерьезном.

Юля недовольно хмыкает.

– Делб твое, конечно. Но я считаю, зря ты ее так сразу изо всех сил рекламируешь. Скромнее нужно.

Юлину фотографию мы до сих пор в расписании не печатали – было бы просто все объяснить этим. Но такое объяснение решительно не годится: Юля – control freak похуже меня.

– Ты их встретила? – связь прерывается безбожно.

– Я встретила пока одного человека и пока не поняла, мужчина это или женщина.

Женщина это, женщина. По паспортным данным, которые мы зашили в ее нечеловеческий авиамаршрут из техасской глуши до Москвы, транс-великанша Бэби Ди, авторесса собственного кабаре, – решительно женщина. Вопрос только в том, где ее подельники по Current 93, летящие к нам, как арабы на Нью-Йорк, разными рейсами, в разные дни, не так, не туда и не вовремя. Оставляю стажера Дашу в аэропорту на ночь.

За мистическим ансамблем Игорь гонялся лет двадцать. В 2006 году от Р.Х. на Дэвида Бантинга Тибета снизошла благодать и он решил принять предложение.

Тибеты – чинная английская семья, прихожане местной церкви в маленьком Хастингсе. Супруг с пронзительным взглядом под копной курчавых волос, выбивающихся из-под шляпы, и супруга с лицом доброй учительницы выходят в зону прилета минута в минуту, едва я успеваю отпустить линию со взволнованным Нико: «Пианистку мы два раза объявляли по громкой связи, ее не было час, но теперь пришла и говорит, что переобувалась!» Как можно переобуваться час – в бедной немецкой голове не укладывается. «Майя!!!» – хором тянут Дэвид и Андреа Тибеты, и им все понятно: конечно, она переобувалась час и не обманула, она может.

В городе промышленная выставка, все отели в центре забронированы за полгода. Мы едем в отель Росавиакосмоса в Филевском парке – в лесу, с моделями космических ракет в лобби и отозванной лицензией на водку.

– Росавиакосмосу, – виновато поясняет бармен Тибетам, – принадлежит гостиница, ему и лицензию на продажу водки оформлять. А когда космонавтам водкой заниматься? Хотите вина?

Тибеты понимающе кивают. Хорошая гостиница, чего там, вот в Праге, было дело, в бордель поселили. Тут я подпрыгиваю: как же, народного артиста, двадцать лет страна ждала, а в Праге – в бордель?

Первым появляется Нико с Майей. Улыбаются как дети. «У барабанщика и басиста рейс отменили, мы и решили – будем на связи и поедем в отель».

Чудесно-расчудесно – слава богу, концерт завтра.

Женщина Бэби Ди влетает в бар, катя перед собой красный чемодан. «Дэвид!» – ревет она низким доверительным басом. Стажер Даша того и гляди расплачется от умиления. Лучше бы плакала оттого, что менеджер и пресс-атташе приземлились не в том аэропорту.

– Лицензии на водку нет, нет лицензии, – терпеливо бормочет бармен. – Вина?

Время – глубоко за полночь, космическая гостиница на западе Москвы отрезана от мира лесополосой и таинственными цехами. Происходящее – картинка из «В конце ноября», встреча семейства муми-троллей после долгой разлуки. Большая тайна разгадана: Current 93 не видят друг друга годами, встречаясь только на концертах. Специально для этого концерты и затевают. Любят друг друга по-детски преданно и ревниво.

Импульсивный Бен Часны (тот, что Six Organs of Admittance) прилетел из Нью-Йорка. Академичная Клода Саймондс – с жуткими пересадками из Шеннона. Итальянский менеджер Фабрицио – где-то в пути, и я уже не понимаю, из Шереметьево или Домодедово, лицензию ведь отозвали на водку, и мы раз десять обнимались всем коллективом, значит, большинство здесь – потому как всего должно быть пятнадцать человек.

А вот и розовая меховая сумка и татуированный череп – здравствуйте, Фабрицио. Вина?

– Я очень извиняюсь, что звоню в такое время, но мне сказали, что вы не спите. Я священник, меня зовут отец Косьма, и я хотел бы встретиться с Дэвидом Тибетом. – Телефонный звонок приходится на удивление кстати.