Князь Довмонт. Литва, немцы и русичи в борьбе за Балтику

«Придоша Нѣмци в силѣ вѣлицѣ подъ Пльсковъ в недѣлю Всѣх святыхъ, и приступиша к городу, и не успѣша ничтоже, но больщюю рану въсприяша, и стояша 10 днии» (Статья под 1269 годом). Отметим важную деталь: про Довмонта – ни слова. Это не может быть случайностью, и скоро мы поймем, почему. А пока – продолжение рассказа. «Новгородци же съ княземь Юрьемь погонишася по нихъ, иниие наконихъ, а иниие в насадѣхъ поѣхаша вборзѣ; и яко увѣдаша Нѣмци новгородскый полкъ, побѣгоша за рѣку».

Еще раз посмотрим на события с точки зрения противника. Немцы обсуждают только один животрепещущий момент: как спасти свое огромное войско. О захвате Пскова речь уже не шла. «Ну, на совете с войском решили, что на кораблях многие воины уплывут. Войско братьев через реку переправилось, чему все русские рады были», – замечает хронист. Радость понятна: нашествие рыцарей, в котором, по оценкам самих ливонцев, участвовало 27 000 человек, завершилось провалом. Это произошло благодаря решительным и грамотным действиям Довмонта. Князь отстоял новую родину и продержался до подхода помощи от «старшего брата» – Новгорода. Задача, казалось бы, проста, но недооценивать мужество литвина и его соратников не стоит. По сути, храброй обороной города, с минимальными потерями они остановили крестовый поход на Русь.

Немцы, чтобы спастись, вступили с русичами в переговоры. Конечно, их инициативу приписали врагу. «Один русский князь стремительно подошел, Юрием его звали. Послан он был от короля, магистра он очень просил, чтобы тот к нему пришел и слова его выслушал. Магистр согласился» (Старшая Ливонская рифмованная хроника. Ст. 7745–7751).

Конрад фон Мандерен направился на встречу с Юрием. Ландмагистр взошел на борт одной из ладей немецкого озерного флота и переправился к русичам. «На корабль тотчас он поднялся, со всеми его людьми, с братьями и пилигримами, в стрельбе искусными, за реку он отправился». По этикету сие означало, что немцы нанесли русичам визит вежливости как просящая сторона.

Переговоры завершились довольно быстро. Противники заключили перемирие. «Юрий магистра встретил, и мир хороший они заключили, русских обрадовавший. Как только мир установили, магистр и его свита вновь на корабль поднялись. О мире магистр сообщил всем воинам своим. Тотчас коней они оседлали и домой поскакали. Так закончился этот поход» (Старшая Ливонская рифмованная хроника. Ст. 7757–7767). Красивая сцена.

«И взяша миръ чрес рѣку на всеи воли новгородьскои», – подтверждает автор Новгородской I летописи факт заключения соглашения. «На всей воле» означало, что мир был принят на новгородских условиях, что выглядит правдиво, учитывая вышеприведенный нюанс с высадкой ландмагистра на вражеском берегу как просителя.

Эти события значили очень много. На фронте прибалтийской войны наступило затишье: русские и немцы оказались равны по силе. Но Запад выиграл первый этап войны, если считать ее началом основание Риги и походы крестоносцев, приведшие к захвату Куконоса и Ерсике, Талавы и Юрьева. Это имело далекоидущие последствия. Вся Прибалтика, кроме Литвы, перешла к ордену, и русичи ничего не могли с этим поделать. Этот край до сих пор – часть Западной Европы. И часть военного Североатлантичского блока, отнюдь не дружественного России.

Но зато средневековые немцы благодаря Чудскому поражению, Невской битве, Раковорскому побоищу и бесславной осаде Пскова не сумели захватить новые земли помимо тех, что уже были захвачены. А ведь они намеревались дойти как минимум до берегов Ильменя и взять Новгород. Благодаря слаженным действиям русичей, великому Александру, героическому Довмонту, бесстрашному Дмитрию, дельному Юрию Андреевичу и им подобным Псков и Новгород оставались свободны и жили по-своему.

Глава 4. Дела новгородские

1. Загадки летописи

А теперь вернемся к странностям новгородских летописных известий. Если Псковская летопись с любовью пишет о том, как Тимофей-князь помолился Троице, как оборонял город и отстоял свободу, то для новгородского хрониста Довмонт вообще не существует.

Характерная деталь: литвин не участвует в мирных переговорах с ландмагистром, их ведет Юрий Андреевич. Это значит, что Тимофей остается князем-подручным, а Псков не является самостоятельным субъектом международного права.

В городе неспокойно, разные партии борются между собой.

Имелись не только западники и патриоты. Сами патриоты были расколоты, что осложняло ситуацию. Часть горожан ориентировалась на Довмонта-Тимофея. А также на его друга и тестя – Дмитрия Александровича, правившего в Переяславле. Другая часть поддалась на агитацию великого князя Ярослава Ярославича и поддерживала именно его.

Судя по всему, это стало причиной конфликта. Ярослав не мог успокоиться оттого, что в стратегически важной Псковской земле правит не его человек, а приятель и зять князя Дмитрия.