Князь Голицын

Эх, народец нынче хилый,Драться с этими людьми,Мне помериться бы силой,Мне помериться бы силой,С чёртом, чёрт меня возьми.

И снова отскок:

Вжик, вжик, вжик, уноси готовенького,Вжик, вжик, вжик, кто на новенького.

Кто на новенького,Ну, кто на новенького.

Песня закончилась, и музыка стала стихать. Мы с дядькой поклонились друг другу и публике смотревшей и слушавшей нас. Песню встретили доброжелательно и даже весело. Как она звучала со стороны я не знаю, но все таки надеюсь что полностью справился с передачей образа из моего, еще того детства.

— Петр, а следующая песня? — спросила меня тетушка Лена.

— Сейчас тетушка, — вот ведь неугомонная соседка. Ну вообще-то она всегда такая была — передохну малость, да и настроиться надо. Вы бы тоже поучаствовали, у матушки и мамки уже много разных песен. А я как раз с силами соберусь.

На некоторое время меня оставили в покое. Гости стали обсуждать увиденное и услышанное, периодически участвуя в концерте своими и моими песнями. Даже поспорили немного по музыкальному сопровождению песен, а так же по поводу правил речи и письменности затронутых в открытой переписке между мной и Марией Федоровной. Раззадоренные святые отцы даже выложили копии моих черновиков, и возможно будущих учебников по русскому языку. От чего спор разгорелся с новой силой между гостями. Вот сидя за столом и попивая ягодный морс, и стал приглядываться к попутчице тетушки Лены. Вроде девушка и девушка, мне о них еще рано думать по возрасту, а тут что-то беспокоит в ней. Не выдержал, и незаметно провел ее диагностику, а потом подошел к тетушке Лене разговаривающей с матушкой.

— Сильно болит? — спросил гостью — Вы ведь прекрасно понимаете, что снятие боли не устраняет болезнь и скоро перейдете на наркотики.

Гостья грустно посмотрела на меня — Мне, к сожалению, уже ничего не поможет. Видимо я уже последний раз выбралась из дома.

Я рассмеялся — Вы знаете, эти слова за сегодня я слышу не в первый раз. Почему к нашему доктору или мамке не обратились? Тетушка Лена, вы то что молчали? Вашу гостью уже из списков и семейных раскладов, наверное, вычеркнули. Знаете ведь, что не откажем, могли бы и подойти, попросить помощи.

— Так ведь нет еще лекарства от моей болезни. — улыбнулась гостья. Вот ведь сила духа у нее! Умирает, болью мучается, а все равно улыбается. — А ваше лечение Петр Алексеевич еще и не известно будет ли. Да и цена может оказаться непомерно высокой для меня.

— Насчет цены мы сейчас и определимся. — хмыкнул я в ответ — Вот споете нам песню, и будем считать что оплатили мою помощь. Музыка ведь тоже лечит.

— Так же, как и вы до этого пели? — спросила гостья.

— Именно. — улыбнулся ей в ответ. И стал оглядываться ища ей в пару второй голос.

— Я согласна. — улыбнулась она — Говорите что нужно делать.

— Не бояться, не сопротивляться и петь. — пожал я плечами и поманил к себе казачка которого грозился наказать.

— Придется тебе откупаться. — сказал ему — Ты воин, и знаешь что словами разбрасываться нельзя. А я свое обещание помню.

— Что нужно делать? — спросил казачек со вздохом.

— А вот с нашей гостьей в паре споешь. — ответил ему с ухмылкой.

Попросив отнести тяжелое кресло к костру усадил туда гостью. Рядом с ней встал казачек и смотрел на костер. Сам же взял стул и гитару, и отошел чуть дальше в тень. Присев на стул начал наигрывать мелодию настраиваясь на окружение. Вот мелодия зазвучала в полную силу, присоединились другие инструменты. И мелодия потекла свободно, пришло время песни.

Первым голосом запела гостья:

Я закрою глаза, я забуду обиды,Я прощу даже то, что не стоит прощать.

Присоединился голос казачка:

Приходите в мой дом, мои двери открыты,

Буду песни вам петь и вином угощать.Буду песни вам петь про судьбу и разлуку,Про веселую жизнь и нелепую смерть.И как прежде в глаза мы посмотрим друг другу,И конечно ещё мне захочется спеть.

— Ох, — гостья приложила руку к груди.

— Не останавливайтесь, — раздался мой голос из тени, не прерывая мелодию — я понимаю что непривычно, но нужно потерпеть, и продолжать петь.

И вновь гостья и казачек продолжили петь: