Князь Игорь. Витязи червлёных щитов

— Более дорогого и родного человека в Киеве, чем ты, Славута, для меня нет, — с чувством ответил Игорь. — За твоё здоровье, наставник мой! За то, чтобы полнился достатком твой дом, чтобы ясной оставалась голова, а голос продолжал звучать по-молодецки! И если позволишь, мы на несколько дней воспользуемся твоим гостеприимством, ведь до дома ещё неделя пути, а кони притомились и дети ослабли…

— Княже! — воскликнул Славута. — Мой дом — твой дом. Всё что имею, что я нажил за свою жизнь, всё это от князей Всеволода Ольговича, Святослава Всеволодовича, твоего отца Святослава Ольговича и более всего — от тебя, Игорь. Всё моё движимое-недвижимое подарено этими князьями за мою верную службу и принадлежит им, и я им принадлежу душой и телом. Ольговичи — моя судьба…

— Я всегда высоко ценил твою преданность Ольговичам, Славута, но Ольговичей стало много. Кто же из них занимает первое место в твоём сердце? Святослав?

— Уже из твоего вопроса, Игорь, мне ясно, как высоко ценишь мою преданность. Можешь не сомневаться, первое место в моём сердце принадлежит тебе. Это всем известно…

— Даже не Святославу?

— Да, и Святославу тоже.

— Но последние четыре года ты неизменно находишься при его дворе и верно ему служишь! — воскликнул Игорь.

— Ты, Игорь, тоже не раз воевал на его стороне, помогая ему овладеть Киевом. И крепко помог! Это тоже большая победа Ольговичей!.. Что касается меня, то нас со Святославом прежде всего связывает детская и юношеская дружба, и затем — общее желание объединить вокруг Киева все русские земли. Не след забывать, наконец, и то, что большая часть моих угодий расположена на нынешней земле Святослава… Моя родина — Северщина. В Чернигове у меня есть, как ты знаешь, хоромы получше чем в Киеве, но с Ярославом жить мне скучно… Есть, правда, благодаря тебе, дом и в Новгороде-Северском… И я всегда рад наведываться к тебе в гости…

— Ну, вот! Только наведываться! А говоришь, что я на первом месте в твоём сердце…

— И это, уверяю тебя, так. Я люблю тебя как сына! Из всех Ольговичей ты сильнее всех приходишься мне по душе — за искренность и откровенность, за бескорыстие и храбрость… С малых лет ты пришёлся мне по душе!

— Ну, не такой я и хороший! — выслушав не без удовольствия боярина, произнёс Игорь.

Славута улыбнулся, и глаза его засветились отцовской добротой.

— А я и не собираюсь перехваливать тебя, ибо хорошо знаю, что ты, вместе с тем, ещё и упрямый, вспыльчивый, честолюбивый, а иногда и жестокий… Ну, да об этом у нас ещё будет время поговорить, не завтра же вы отправляетесь в путь… Тем более, что поутру нужно идти к Святославу: он собирает князей на снем. Уже прибыли Рюрик, Ярослав Черниговский, Владимир Переяславский и твой любимый брат Всеволод…

Игорь так и подскочил:

— Всеволод тут? Почему же ты мне не сказал сразу?

— Да потому, что ты мигом среди ночи помчался бы к нему. А тебе прежде всего нужно хорошенько отдохнуть, как следует выспаться. Завтра и встретитесь…

Игорь и Ярославна только теперь почувствовали, как они страшно утомлены. Тепло, идущее от печки, вкусная еда за вечерей и хмельная сыта совсем разморили их. Уже ни есть, ни пить, ни разговаривать не хотелось. Глаза сами собой закрывались. Сон — это единственное, что сейчас их неудержимо влекло.

4

Святослав не считал это собрание снемом всей Руси, так как в Киев прибыли, кроме Рюрика, всего четыре князя: Ярослав Черниговский, Владимир Переяславский, Игорь Новгород-Северский да Всеволод Трубчевский. Однако по торжественности и пышности собрание ничем не уступало приёмам на всеобщих снемах. Гридницу Святослава украшали княжеские хоругви; одетые в праздничные наряды княжеские гусляры, дудочники да скоморохи ещё до начала снема веселили лучших киевских мужей-бояр, богатых купцов, дружинников музыкой, песнями да скоморошьими шутками-прибаутками.

Игорь с Ярославной и Славутой малость припоздали и вошли в гридницу, когда там уже стояли Святослав с Марией Васильковной, Рюрик с княгиней Анной Юрьевной и прибывшие князья.

Святослав широко раскинул руки, встряхнул седой гривой и пошёл навстречу гостю.

— Княже, брат мой! — И крепко обнял Игоря, потом Ярославну. — Как я рад, что вы с княгинюшкой вновь под моим кровом! Как я счастлив, что ты, не помня мелких обид, прибыл сюда, чтобы вместе думать о судьбе Русской земли!

Игорь переходил от одного к другому. Его с искренней приязнью обнимали Рюрик и Ярослав, а брат Всеволод сгрёб в медвежьи объятия и на радостях едва не раздавил.

И вот перед ним Владимир Глебович. Игорь глянул на его юное красивое лицо, посмотрел в светло-голубые глаза и… руки не подал. Только чуть слышно сквозь зубы процедил:

— Здрав будь, княже!

Владимир холодно кинул в ответ:

— Будь и ты здрав!

Святослав внимательно следил за выражением их лиц, за каждым словом. Заметив, что они не подали друг другу руки, но не расходятся, а стоят, нахохлившись, как петухи, поспешил к ним, чтобы не вспыхнула ссора. Он крепко взял их под руки, повёл к княжескому столу на возвышении.