Князь Шаховской: Путь русского либерала

Вскоре после своего приезда Митя направляется за город, в родовое имение Рождествено-Васькино Серпуховского уезда Московской губернии, где проживали его бабушки, и которое он полюбил еще с последнего посещения России. Его вновь охватывает особенная радость, ликование, эмоциональное наполнение. В послании к М. С. Громеке от 28 июля 1880 года он так описывает свои чувства: «Мы уже вышли на станцию (Лопасня), я почувствовал в себе какую-то силу, свежесть, особую молодость и радость. Все это мое, не потому что оно принадлежит мне, но потому что я принадлежу ему. Вот мысль, являвшаяся у меня и тут и во всю дорогу. Впрочем, оно выражалось не как мысль, а как чувство. Я восхищался всякой мелочью, замечал каждый прекрасный вид и любовался:…изба, родившийся ребенок, качавшийся в люльке около какой-нибудь избы, знакомые лицом ребятишки — все это было… близкое, близкое и дорогое. Это какое-то новое для меня отличнейшее чувство, чувство сильное и такое совсем простое, что просто любо. Я, кажется, всю дорогу широко улыбался»^{58}.

В архивных документах князя Д. И. Шаховского сохранились письма к нему его бабушек: Н. Д. Шаховской и Е. Д. Щербатовой. По переписке видно, какую заботу и тревогу о внуке проявляли бабушки, интересуясь не только его здоровьем, но и личными делами. Так, в одном из писем Наталья Дмитриевна уведомляла Дмитрия, что его книги получены и все поручения исполнены. Из другого письма видно, как она стремилась поддержать Дмитрия материально: высылала на извозчика до вокзала 4 рубля и 60 копеек и сожалела, что не может доставить ему побольше денег; в другой раз отправила ему значительную сумму в 350 рублей.

К Дмитрию бабушки относились с особой нежностью, с любовью, неоднократно признаваясь ему: «Ты знаешь, как ты нам близок сердцу и какое живое участие принимаем во всем, что тебя касается»; «Не поверишь, как бабушка дорожит твоим вниманием»; «Нам без тебя так грустно, что не могу воздержаться от желания передать тебе хоть письменно мои тебе сердечные пожелания… Обрадуй нас хоть кратким письмецом»; «Наша томная и единообразная жизнь не оживлена твоим частым появлением, от которого сердце всегда трепетало от радости»; «Пожалуйста, милый мой Митя, успокой меня несколькими строками. Сердцу мало отрады».

В Москве, уже учась в университете, Митя останавливался у них на квартирах. Вот один из его московских адресов: Большая Никитская, дом княжны Елизаветы Дмитриевны Щербатовой, совсем рядом с местом учебы^{59}

.

Примечательно, что московским генерал-губернатором в то время был Владимир Андреевич Долгоруков, дядя матери Шаховского. В. А. Долгоруков был известен в Москве своей обширнейшей личной благотворительностью, он поощрял искусства, собирал живопись и книги, отдавая предпочтение религиозным сюжетам и богословским вопросам. Один из его биографов писал: «К Владимиру Андреевичу, крайне доступному, обращались все с просьбами самого разнородного, порою фантастического, но в общем всегда сверхзаконного порядка; князь обещал всем, а очень многим помогал своим крупным авторитетом и обширными связями в делах, по роду своему не подходивших ни к какому административному учреждению. Князь не приказывал, а только просил со своей неизменной улыбкой… Как ни мягок и по-магнатски вежлив был Владимир Андреевич, но в его просьбе слышался приказ, и не исполнить ее не решался никто»^{60}.

Москвичи любили своего градоначальника и неизменно доказывали свои чувства, даря бесчисленные подарки в празднование каждого люста его генерал-губернаторства[1]

. В один из юбилеев Владимира Андреевича, например, поклонники выкупили и преподнесли ему его родовое имение^{61}. Многие ценности Владимир Андреевич еще при жизни передал в Румянцевский музей, где они заняли целую залу.

…Итак, шел 1880 год. Общество переживало период «диктатуры сердца» М. Т. Лорис-Меликова, возглавлявшего Верховную распорядительную комиссию по охранению государственного порядка и общественного спокойствия. Комиссия была создана сразу после взрыва в Зимнем дворце в феврале 1880 года и неудавшегося очередного покушения на Александра II. Ею был поставлен вопрос о проведении некоторых реформ как средства сдерживания революционного движения в стране.

Одной из первой мер графа М. Т. Лорис-Меликова, в прошлом боевого генерала Русско-турецкой войны, генерал-губернатора в Харькове, явилось удаление с поста министра народного просвещения графа Д. А. Толстого и назначение на его место А. А. Сабурова.

Д. А. Толстой перед самой своей отставкой готовил реформу университетского устава 1863 года, дававшего университетам некоторую автономию. Ситуация обострялась изданными в 1879 году новыми правилами для студентов, ужесточавшими контроль за ними со стороны инспекции. В Московском университете эти правила были введены в феврале 1880 года. Но вскоре правительственный курс принял более либеральный оттенок. Новый министр народного просвещения проектировал расширение автономии для студентов путем легализации деятельности их организаций.