Князь Владимир — создатель единой Руси

Североамериканские индейцы стремились во что бы то ни стало задарить (так сказать, «передарить») своих соперников, даже если эти дарения полностью истощали запасы племени. Зато честь и свобода соперников в этом случае подвергались такому уничижению, которое делало их неопасными. Принятие дара от могущественного конунга и последующая служба ему — постоянный мотив многих скандинавских саг. Монтень на заре Нового времени все еще считал, что «если давать — удел властвующего и гордого, то принимать — удел подчиненного. Свидетельство тому — выраженный в оскорбительном и глумливом тоне отказ Баязида от присланных ему Тимуром подарков. А те подарки, которые были предложены от имени султана Сулеймана [Сулеймана II] султану Калькутты, породили в последнем столь великую ярость, что он не только решительно от них отказался, заявив, что ни он, ни его предшественники не имели обычая принимать чьи-либо дары, а напротив, почитали своею обязанностью щедро их раздавать, но и бросил в подземную темницу послов, направленных к нему с упомянутой целью».

Таким образом, между дарителем и одаренным возникали нерасторжимые узы взаимных привязанностей и обязательств. Господин обязан был тратить свое имение — только так он мог прослыть могущественным, удачливым, богатым («причастным богу», «наделителем благами», согласно древней этимологии этого слова). Щедрость, нерациональное расточение имущества были предметом всеобщего восхищения и прославления: «Яко же невод не удержит воды, но набирает множество рыб, тако и ты, князь наш, не держишь богатства, но раздаешь мужем сильным и совокупляешь храбрыя» (Даниил Заточник, XII век). Служение такому человеку, холопство у него было не только не зазорным, но и желанным. Холопства домогались, ибо оно сулило приобщение к удаче и счастью господина. Через полученные от него дары на голову холопа изливалось благоволение богов.

Христианство боролось с языческим обожествлением золота и серебра. Князь Владимир Мономах еще в начале XII в. заклинал своих подданных: сокровища в землю не хороните — тó есть великий грех.

Древние русы в описаниях современников

Особенность образования государства в древней Руси состояла в том, что здесь имели место два разноплановых процесса. На севере, в Новгородской земле, в IX–X вв. складывался мощный племенной союз ильменских словен (Словенский племенной союз). Историческим центром этого союза был Новгород, который возник как поселение местной родовой знати. «Аристократическое» происхождение Новгорода предопределило его историческую судьбу: в дальнейшем политическое устройство города приняло форму боярской республики. Новгородская знать, занятая внутриклановыми распрями, так и не смогла выдвинуть из своей среды лидирующий княжеский род, который, сосредоточив в своих руках надплеменные функции управления, мог бы превратить в Новгород в политический центр всего восточного славянства.

В то же время на древнерусском юге, в Среднем Поднепровье, начатки русской государственности развивались совершенно по-другому пути. Создание государственных структур здесь было связано с внедрением в восточнославянскую среду «руси», т. е. древних русов. Кто это такие? «Повесть временных лет» с одной стороны подчеркивает определенную чужеродность руси восточнославянскому обществу. Это проявляется в том, что летописец никогда не смешивает русь с остальными восточнославянскими племенами (например: «Игорь совокупи вои многи: русь и поляне, и словены, и кривичи, вятичи» и т. д.). С другой стороны, «Повесть временных лет» прямо свидетельствует о славянском происхождении русов: «Словенский и русский язык (народ. — С. Ц.

) один есть».

Это двойственное положение «руси» среди восточнославянских племен объясняется тем, что русы принадлежали к западной ветви славянства. Их прямые потомки и сегодня живут в виде компактных этнических групп на Западной Украине и в карпатских областях Венгрии под именем русин (их около полумиллиона человек). В древности же, в период Средневековья, поселения русов были разбросаны по всей Европе. Средневековые письменные памятники пестрят этими европейскими «Русиями». Особенно многочисленные общины русов отмечены в славянском Поморье (балтийское побережье нынешней Германии), на среднем Дунае и в восточном Прикарпатье. С конца VIII в. морские дружины русов часто появляются на Черном море, которое с этого времени получает название Русского моря. В 860 г. они совершают первое нападение на Константинополь. Одновременно русы закрепляются в восточном Крыму и на Таманском полуострове (в Тмуторокани). Приблизительно тогда же русы обосновались на Среднем Днепре, в Киеве, и очень скоро подчинили себе окрестные славянские племена — древлян, северян, дреговичей, смоленских кривичей, угличей и тиверцев. Наконец, древнейшие русские документы — русско-византийские договоры 911 и 944 гг. — фиксируют появление нового государственного образования на Среднем Днепре под именем Русь, или Русская земля со столицей в Киеве.