Князья Империи 2

— Браво, мой друг, — похвалили его Хамсвельд, — ты снова демонстрируешь свой стратегический ум. Истинная правда, завтра победит тот, кто последним вступит в сражение со свежими силами. Но в этом и сложность, ведь наш флот не маленькая эскадра, на которую до времени можно не обращать внимания. Мы, главные соперники Птолемея и туранцев, и на наши легионы они будут смотреть в первую очередь. Поэтому, как бы ни хотелось нам наблюдать со стороны, как враги истребляют друг друга, этого, к сожалению, сделать не получится, и я предвижу, что мы вступим в битву одними из первых.

— Сможем ли мы тогда выдержать атаку сразу двух вражеских флотов? — Симеон внимательно наблюдал за своим бывшим учителем.

— В этом нет никакого сомнения, — уверенно кивнул командующий, обводя взглядом всех присутствующих генералов и командоров, — наш флот самый боеспособный из всех здесь находящихся. Если такая двойная атака и случится, то встав в глухую оборону, мы без особых усилий выдержим первый удар, а затем и сами перейдём в наступление…

За десять лет, которые Булатов провёл в школе Рико Хамсвельда, он хорошо узнал этого человека, и теперь Симеону не стоило больших усилий видеть, когда учитель говорит правду, а когда, что-то не договаривает. Вот и сейчас, вроде бы лицо старика оставалось спокойным и не выражало эмоций, но по слабозаметным движениям тела и бегающим глазам «Лиса», его ученик понял, что тот не былуверен в собственных словах. Симеон видел, насколько мощные силы противостояли сейчас их «синим» легионам, и показная уверенность в словах командующего его не убедила.

Кто, хоть сколько-нибудь понимал в космических сражениях, не представлял себе, как сорок тысяч кораблей смогут долго выдерживать атаки ста тридцати тысячной армады. И уж, тем более, после такого сдерживания, затем перейти в наступление и опрокинуть врага. Такие случаи, конечно, встречались в военной практике, но то скорее было исключением и происходило в моменты, когда боевые характеристики, и кораблей, и экипажей обороняющейся стороны были гораздо выше, чем у наступающей. Тогда броня крейсеров и стойкость их командоров могли изменить соотношение сил, но не в сегодняшнем случае.

Сейчас, у Сартакерты находились, примерно равные по силе и качеству, противники, и говорить о том, что якобы флот генерала Хамсвельда превосходит другие — было явным преувеличением со стороны командующего.

Симеон понимал почему «Лис» произносит подобные бравурные речи — он хочет поддержать и повысить боевой дух своих подчинённых, чтобы у тех даже не возникло и мысли о каком-то неблагоприятном исходе сражения. И большинство его солдат, безусловно верили своему прославленному командиру. Хамсвельд заслужил это доверие многочисленными победами над врагами, и теперь его легионы были готовы идти за ним до конца.

Симеон, как и остальные, восхищался и ценил флотоводческий талант своего учителя, к тому же, он любил старика всем сердцем, но его разум, который осознавал опасность сложившейся ситуации, не мог успокоиться.

Ученик промолчал после последних слов Хамсвельда и не стал спорить с ним, хотя ему было чем возразить. Сейчас Симеон не захотел ставить под сомнение авторитет командующего перед всеми, к тому же, он ещё ничего не знал об тайных союзниках, упомянутых «Лисом». Очень может быть, что именно они изменят расклад сил в предстоящей битве…

— Наш флот состоит из восьми регулярных легионов, — продолжал свою речь генерал Хамсвельд, грозно глядя в зал. — Больше половины из них полностью укомплектованы за счёт прибывающих подкреплений наших союзников и легионерских кораблей из других подразделений, перешедших на нашу сторону. Практически все команды обладают самой высокой выучкой во всей Империи, командоры, это сплошь — ветераны, прошедшие не один десяток военных кампаний. Боевой дух на высоком уровне, так как наши солдаты верят в свою победу и в то, что сражаются за правое дело. Никаких сомнений тому, что мы можем проиграть завтрашнюю битву, быть не может. Я хочу, господа, чтобы вы довели это до каждого вашего подчинённого, до последнего легионера. Вера — это один из залогов нашей победы! — голос генерала повысился почти до крика. — И я спрашиваю вас, мои боевые товарищи, готовы ли вы идти за мной и готовы ли вы положить на алтарь нашей победы свои жизни?!

Старик поднялся, командиры легионов вскочили со своих мест и радостными криками приветствовали речь генерала. Они чуть ли не со слезами на глазах клялись сейчас ему в своей верности и в том, что завтра они принесут к его ногам отрубленные головы Птолемея, туранских генералов и любого другого, кто встанет у них на пути.

— Я не сомневался в вас, — торжественно произнёс Хамсвельд сам, еле сдерживая слёзы от внезапно нахлынувших чувств. — Я запомнил ваши сегодняшние клятвы, и буду ждать завтра, эти отрубленные головы… Император, которого удерживают в качестве заложника, да и вся Империя смотрят на вас и надеются, что «синие» легионы своим героизмом, наконец, принесут в её звёздные системы долгожданный мир!