Книга 2. Эпоха королей (СИ)

— Да-да я вижу, — Айнэ еле сдерживалась, чтобы не засмеяться в голос. Она перевела взгляд на одиноко лежащее тело Гимли на полу. — Зато чудесная способность эльфов не досталась гномам. Ты только посмотри, что ты с ним сделал?

Эльф тоже посмотрел на дворфа вполне осознанным насмешливым взглядом. Всё же, он действительно не был пьян и вполне осознавал, что делает. К большому удивлению эллет.

— Он немного увлёкся, — Леголас пожал плечами и перевёл взгляд на Айнэ. — Надо бы ему помочь.

С этими словами эльф отстранился от девушки и вместе с Эомером поднял Гимли с пола, неся его в направлении выхода.

— Да уж, — Айнэ обречено покачала головой и направилась дальше по залу

Впереди на столе танцевали Мэрри и Пиппин, каждый с кружкой эля в руках, полной до краев, и весело распевали знакомый только в их краях мотив:

— Весь мир ты можешь обойти

И пива разного найти

Но будь уверен ты в одном

Хмелей оно в краю родном,

Но будь уверен ты в одном

Хмелей оно в краю родном.

Ты можешь пить прекрасный эль,

Такой, что пьют на троне,

Но лучший эль для храбрецов…

На середине песни Перегрин перестал петь и остановился, глядя на Гэндальфа в толпе, но его осёк кузен, и они вновь запели:

— Но лучший эль для храбрецов…

В Зелёном лишь драконе!

Они чокнулись кружками и стали залпом пить эль.

Айнэ весело рассмеялась и, заметив рядом с Гэндальфом ещё и Арагорна, пошла к ним. Но на половине пути её окликнули хоббиты.

— Айнэ!

— Айнэ, спой теперь ты! — просил Пиппин.

— Да, Айнэ, теперь твоя очередь! — вторил ему Мэрри.

— Р-ребята, — подавив шок заговорила эллет. — Я не думаю, что это хорошая идея.

— Спой, Спасительница, ну! — поддакивали хоббитам воины. Двое рохиррим подхватили её под руки и подняли на стол, туда, где уже стояли человечки. Весь зал стал скандировать «Спой! Спой!». Каждый считал своим долгом на каждое «Спой!», ударить кружкой по столу, или рукой по руке, или рукой по плечу, или, в крайнем случае, — по товарищу. Когда гул стал невыносим, Айнэ сдалась.

— Ну, всё, хватит! — после её слов все разом замокли. — Хорошо, я спою.

И зал вновь взорвался воплями, но теперь радостными.

Уже новые роханцы поставили на стол деревянное кресло, и Мэрри с Пиппином, галантно подав руки эльфийке, усадили в него девушку.

— Тихо! — вскричал Теоден, призывая всех к молчанию. — Спасительница поёт.

И водрузилась тишина. Первые несколько секунд Айнэ выбирала, что ей спеть, блуждая глазами по собравшимся вкруг неё воинам, пока в конце зала она не заметила улыбающегося ей Леголаса.

— Был зелен плющ, и вился хмель,

Лилась листвы полночной тень,

Кружилась звездная метель

В тиши полян, в плетении трав.

Там танцевала Лютиэн,

Ей пела тихая свирель,

Укрывшись в сумрачную тень

Безмолвно дремлющих дубрав.

Восхищённо вздохнув, рохиррим поняли, что Спасительница поёт самую знаменитую балладу эльфов, переведённую на вестрон. Необычная история и эльфийское происхождение в сочетании с чистым нежным голосом вызывало восхищение даже у самых мрачных и скупых на эмоции и похвальбу мужчин.

— Шёл Берен от холодных гор,

Исполнен скорби, одинок,

Он устремлял печальный взор,

Во тьму, ища угасший день.

Его укрыл лесной чертог,

И вспыхнул золотой узор

Цветов, пронзающих поток

Волос летящих Лютиэн.

Он поспешил на этот свет,

Плывущий меж густой листвы,

Он звал, но слышался в ответ

Лишь шорох в бездне тишины.

И на соцветиях травы

Дрожал под ветром светлый след

На бликах темной синевы,

В лучах бледнеющей луны.

История была довольно грустна. Настроение песни предавалось певице, а от неё — роханцам. Некоторые особо впечатлительные даже пустили слезу. Переживая за главных героев баллады.

При свете утренней звезды

Он снова шёл и снова звал,

В ответ лишь шорох темноты,

Ручьев подземных смех и плач.

Но хмель поник, и терн увял,

Безмолвно умерли цветы,

И землю медленно объял

Сухой листвы шуршащий плащ.

Шел Берен через мертвый лес,

В тоске бродил среди холмов,

Его манил полет небес

И дальний отблеск зимних грез.

В случайном танце облаков

Он видел облик, что исчез,

В извивах пляшущих ветров

Он видел шелк ее волос.

Девушки самозабвенно слушали слова песни, представляя себя на месте главной героини — самой прекрасной эльфийки. За ними шли их возлюбленные сквозь тернии имея лишь призрачную надежу и вспыхнувшую как пламя любовь.

Она предстала перед ним

В наряде солнечных огней,

Под небом нежно-голубым

В цветах оттаявшей земли.

Так пробуждается ручей,

Дотоле холодом томим,

Так льется чище и нежней

Мотив, что птицы принесли.

Айнэ помолчала, но потом вновь запела.

Она пришла — и в тот же миг

Исчезла вновь, но он воззвал:

— Тинувиэль! — и скорбный крик

Звучал в лесах и облаках.

И светлый рок на землю пал,

И светлый рок её настиг,

И нежный свет её мерцал,

Дрожа у Берена в руках.

Он заглянул в ее глаза —

В них отражался путь светил,

В них билась вешняя гроза,

И в этот час, и в этот день.

Несла рождение новых сил

Её бессмертная краса.

Свершилось то, что рок сулил

Для Берена и Лютиэн.

Она вновь замолчала, взглянув в ту сторону, где раньше стоял Леголас. Эльф по всей видимости ушёл, что немного взволновало Айнэ.

В глуши лесов, где гаснет взор,

В холодном царстве серых скал,

В извивах черных рудных нор