Книга Мертвых

Томский и Бамбуло заглянули за поворот и одновременно присвистнули. Последний туннель оказался верхом извращенной фантазии придворных ученых фараона. Длина коридора составляла не больше двадцати метров. Вдоль, по полу и потолку, тянулись металлические, вделанные в бетон стержни. С них свисали хорошо знакомые Томскому черви с ромбовидной чешуей. В хвост каждого было вживлено блестящее кольцо. Безглазые мутанты свисали с потолка, извиваясь, поднимались по стенам. Дергаясь, сплетались и раскручивались, передвигаясь вдоль стержней и наполняя коридор мелодичным перезвоном. Напасть они не могли, но возможностей для того, чтобы разорвать на куски каждого, кто посмеет войти в коридор, у червей было достаточно. Выжить в таком странном положении червям помогал все тот же универсальный корм – мохогрибы, росшие повсюду.

Существовал всего один способ прохода через эти живые джунгли – взрыв, и Бамбуло принялся собирать заряд, выудив из вещмешка тротиловые шашки и изоленту. При этом с друзьями он общался только жестами – еще не до конца очухался от контузии.

Оптимальное количество шашек, которое бы очистило коридор от червей и не привело бы к слишком большим разрушениям, было подобрано. Степан поджег шнур. В этот момент из нижних коридоров донеслась череда хлопков, похожих на выстрелы. Это лопались стальные тросы, напоминая людям о том, что час «Х» очень близок.

Бамбуло швырнул связку шашек в коридор и отпрыгнул за угол. Бу-у-у-ум! Из коридора выплыло облако густого дыма. Взрыв убил большинство червей. Одни валялись на полу, другие свисали с потолка. Некоторые еще дергались, но уже не представляли угрозы.

Корнилов первым вошел в коридор, на ходу доставая из вещмешка Книгу Мертвых. Он раскрыл ее на второй странице, остановился у забрызганной кровью червей двери и набрал нужное сочетание цифр на панели кодового замка. Когда вспыхнула зеленая лампочка, Юрий начал вращать запорный механизм. Дверь поддалась, но, чтобы открыть ее до конца, пришлось приложить усилия: толщина двери была не меньше двадцати сантиметров, а петли, ее удерживающие, – поразительно большого размера.

Перед тем как войти вслед за друзьями в помещение, Толик остановился и прислушался к хлопкам, доносившимся из глубины коридора. Их частота росла. Разрушение вступало в заключительную стадию, и теперь только от Корнилова, Томского и Бамбулы зависело, станет ли Жуковка общей могилой для людей и мутантов, или кому-то удастся спастись.

Пока Томский размышлял, в коридор по полу вползли несколько колбасных удавов, а по потолку – гусеницы.

– Кушайте на здоровье, – Анатолий прикрыл за собой дверь. – Чтоб вам подавиться…

Комната с механизмами управления поглощения атмосферного электричества имела форму усеченной пирамиды, повторяя внешние контуры главного сооружения. Потолок помещения отливал холодным желтым блеском – святая святых закрывалась золотой верхушкой. На одной стене было расположено не меньше сорока дисплеев, выдающих изображения с камер наблюдения, расставленных по всей Жуковке. Многие из них уже не работали – на экранах подергивались только черно-белые полосы помех.

Однако камера, расположенная на том ярусе Пирамиды, где собрались все оставшиеся в живых жители Жуковки, действовала. Корнилов видел полковника Хорошева, который что-то говорил людям. Видать, пытался успокоить. Что-то обещал…

Другая камера выдавала картину хаоса, творившегося снаружи, вокруг Пирамиды: на бетоне лежал мертвый варан, рядом яростно бил крыльями птеродактиль, который не мог взлететь, вокруг него в панике метались лемуры, повсюду валялись мертвые и еще агонизирующие гарпии.

Томский рассматривал мутантов, которых еще не вырубила разрушительная мощь Пирамиды. Они бродили по бетонным дорожкам, то ли выискивая добычу, то ли просто не зная, куда податься.

На остальных, еще исправных, камерах движения уже не наблюдалось – только здания, покрывавшиеся трещинами с поразительной быстротой.

Напротив стены, занятой дисплеями, когда-то был расположен запасной вход в святую святых. Теперь от него осталась просто дверь, из которой торчали ощерившиеся арматурой осколки бетона.

– Сюда ушел Садыков после того, как включил свою адскую машину. – Корнилов пнул ногой завал. – Зачистил концы, сволочь. Думал, что после него сюда никто не проберется.

– Пробраться-то мы пробрались, – вздохнул Томский. – Только вот выберемся ли?

– Как-нибудь, с Божьей помощью. Вот только разберемся, как работает эта хреновина и… Смотаемся.

Хреновиной Юрий называл то, что было расположено в центре помещения. Из восьмигранной, намертво крепившейся к полу станины торчали три стрежня разной толщины, изготовленные, судя по цвету, из меди, серебра и феррита. Стрежни поднимались до самого потолка. Каждый из них венчали три решетчатых сегмента цилиндра, образовывавшие катушку.

От восьмигранного основания конструкции к большому, похожему на сундук, аппарату шло десятка четыре разноцветных кабеля. Однако соединение было разорвано – кабели перерублены. Топор с почерневшим от копоти лезвием валялся на полу. Концы кабелей оплавились.