Книга Мертвых

Когда Томский влез в саркофаг и ступил на первую ступеньку лестницы, то покачнулся и вынужден был опереться на стену, чтобы не упасть. Помогая Толику, Юрий случайно коснулся его руки.

– Э-э-э, брат. Да ты весь горишь.

– Что сгорит, то не сгниет. Сейчас вот соберусь с силами и… Все будет нормально.

– А может, вернешься?

– Хватит об этом, Юра. Я хочу быть там, где действительно нужен.

Лестница насчитывала всего десять ступенек и упиралась в дверь, сбоку которой светилась красная кнопка кодового замка. Корнилов, уже неплохо ориентировавшийся в содержании Книги Мертвых, принялся листать ее страницы.

Степан обратил внимание друзей на скалящегося в улыбке демона, изображенного над дверью.

– К чему бы тут эта картинка?

– Точно не знаю, но уверен, что Рамзес ничего не делал просто так, – ответил Томский, водя лучом фонаря по морде монстра. – Возможно, что на пути к установке нам придется встретиться с кем-то, кто охраняет туннель.

– Сейчас увидим, я нашел код.

Юрий набрал четыре цифры на клавиатуре замка. Светодиод сменил цвет с красного на зеленый. Корнилов легонько толкнул дверь. Темный туннель за ней тут же отозвался металлическим лязгом – это поднимались металлические решетки, отмеченные на интерактивной карте Пирамиды.

Глава 23

Святая святых

Бетонный пол квадратного туннеля поднимался вверх под углом в двадцать градусов. Здесь не было ни барельефов, изображающих древнеегипетских богов, ни иероглифов, ни даже лампочек. Просто бетонные плиты да круглые колонны из металлических тросов толщиной в человеческую руку каждый.

На полу, стенах, колоннах и даже на потолке росли бугорки то ли мха, то ли грибов с миниатюрными шляпками.

«Мохогрибов, если быть точным, – подумал Корнилов, вспоминая свой разговор с Прокофьевым. – Универсального продукта питания, который, как теперь выяснилось, Садыков зачем-то выращивал в этом месте».

Свет фонарей выхватывал из темноты отдельные фрагменты туннеля, больше напоминавшего пещеру, созданную природой, нежели творение рук человеческих.

Судя по всему, колонны соединяли внешнюю и внутреннюю часть гигантского сооружения, а туннель, по которому шли Томский, Корнилов и Бамбуло, опоясывал Пирамиду от основания до вершины.

Тишина не была полной. Слышалось отчетливое потрескивание, которое переходило в ровный гул. Звук этот исходил от колонн. Корнилов приблизился к одной из них и направил свет фонаря на тросы. Те вибрировали, как натянутые струны, а восьмигранные головки анкерных болтов на полу и потолке, казалось, с трудом удерживают тросы на месте. Юрий присел на корточки. Так и есть. Вокруг головок болтов в разные стороны расползались трещины. Пока едва заметные, но вполне отчетливые. Это говорило о том, что времени остается совсем мало – Пирамида доживала свои последние часы, если не минуты.

Корнилов не стал делиться наблюдениями с товарищами. Не стоило пока никому из них отвлекаться от главной цели.

Первый участок пути был пройден без приключений. За поворотом начинался второй туннель, который когда-то отделялся от первого металлической решеткой. Теперь она была поднята – нижняя часть торчала из паза в потолке.

Все согласно садыковской Книге Мертвых – стоило войти в секретную часть Пирамиды, как коридоры, отделенные друг от друга, стали одним целым и…

То, что увидел Томский, было настолько неожиданным и странным, что он решил: видение было результатом бреда, вызванного – из-за больной ноги – высокой температурой. Однако Юрий и Степан тоже остановились.

На горке мха извивалось существо длиной в два метра, похожее на толстый батон колбасы. Белое, покрытое наростами-бородавками, оно совершало ритмичные движения. Мох при этом стремительно исчезал, а сам удав раздувался. Он питался, всасывая мох своими бородавчатыми наростами. На приближение людей существо это не отреагировало, и те, не сговариваясь, оставили его в покое.

Тем более что уже через несколько секунд заявил о своем присутствии следующий обитатель секретной части Пирамиды: от одной колонны к другой стремительно пронеслось что-то, такого же белого, как колбасный удав, цвета. Прежде чем оно скрылось из поля зрения, Юрий узнал лемура. Корнилов слишком хорошо помнил эти оранжевые, по-детски наивные, глаза убийцы.