Книга Петра. Том 2

В этом тесном шкафу, напичканном пропахшей одеждой и смесью раствора из пластиковой бутылки, Алия просидела еще не меньше часа, прежде чем решилась открыть дверь и посветить фонариком в каждый угол дежурной части. Здесь больше никого не было, кроме побелевшего тела Кирилла. Пересилив себя и мысленно извинившись за то, что втянула его во все это, она вытащила ключи из кармана его брюк. На носочках добралась до двери и с невероятным трепетом в груди открыла дверь. Осветив коридор фонариком и не найдя ни одного спящего превращенного, она направилась к решетке, за которой была очередная дверь, после которой ее ждал долгожданный свет и спасение. Но сегодняшний день, видимо, номинировался на один из худших в ее жизни, и, как назло, все в нем шло наперекосяк. Решетка за ней сильно хлопнула, разносясь эхом по всей тюрьме, но на это она уже не обращала никакого внимания, последнее препятствие было от нее всего в пяти метрах. Свет от фонаря упал вниз, но было уже слишком поздно, чтобы понять, что под ногами возникло препятствие. Нога ее, ударившись, ощутила при столкновении что-то мягкое. Фонарик отлетел и, ударившись об пол, откатился к стене. Сама она, споткнувшись, ударилась головой о кафельную плитку и замерла.

Алия не видела, но ощущала, как перед ней поднимается проснувшееся голодное тело. Как оно встает, расправляя все свои затекшие мышцы. Как могла, она поползла к двери, которая была всего в метре от нее. Дверь открылась, и она увидела долгожданный свет, ощутила глоток свежего воздуха и взгляд спасенного мальчика, смотревшего на нее так близко из машины.

Все это продолжалось совсем недолго, и уже через мгновение ее ногу сзади схватила мощная лапа, потянувшая все ее тело назад. Дверь захлопнулась, а вместе с ней пропал и свет, и вся та доля радости, в которую она окунулась на какие-то небольшие доли секунды. Теперь она снова была в темноте, снова ощущала этот гнилой, пропитанной кровью запах и снова пыталась поглотить в себе страх, чтобы в очередной раз выжить. Оно было совсем рядом с ней, и даже без света можно было понять, что эта тварь играет со своей жертвой, обнюхивая ее с разных сторон. Где-то вдалеке раздались звуки приближающихся шагов. Тюрьма, пробудившаяся от грохота решетки, снова пробудила ее обитателей и торжественно звала на новый пир.

Резкий, тяжелой силы рывок вздернул ее и прижал к стене. Одна лапа осталась на кофте, а другая отклонила ее голову вбок. Отвратительный трупный запах, которым он дышал на нее, отдалился. Алия прекрасно догадывалась, что последует после этого.

Его челюсть и огромные клыки не достигли своей цели, упершись в выставленные руки жертвы, схватившей его за шею. Но эти руки были слабыми и изнуренными и не могли оказать ему достойное сопротивление. Постепенно, ослабевая, они сжимались все ближе, подпуская к себе жаждущую крови челюсть. Адреналин в ее крови зашкалил, сердце, как безумное, билось в истерике, все больше и больше набирая обороты, а мышцы работали на пределе своих возможностей. Но всего этого было недостаточно, его зубы были уже в паре сантиметров от ее шеи, а звуки бегущей голодной толпы были совсем рядом. Ее руки до последнего пытались держать его шею, но ее разум принял неизбежное и перестал сопротивляться. Больше она не блокировала страх, не чувствовала трепет, и ее нога не билась судорожно о стену. Все это она не могла больше держать в себе. И отпустила!

Отчаяние от безысходности перерождалось в страшную ярость. Гнев завладел ею. Теперь он был бесконтрольный и неистовый. Ее глаза закрылись, чтобы открыться снова. Ее разум торжествовал, хотя должен был испытывать нервный срыв. Ее глаза видели все, хотя должны были купаться в кромешной тьме. Она должна была умереть, но возродилась кем-то большим, чтобы выжить.

Его голова с уже раскрытой челюстью, так близко побывавшая возле своей цели, стала потихоньку отдаляться от нее. Связано это было не с тем, что у нее появилась огромная мышечная сила, а с нестерпимой болью на шее зараженного. С одной стороны его шеи сочилась горячая кровь и шел пар, а с другой расползалась сеть кристаллических льдинок. Его голова достигла максимального расстояния между ними, и теперь вампир хотел ретироваться, сбежать и исчезнуть. Но уже не мог. Руки, сковавшие его шею, намертво держали его, а боль все больше растекалась по телу и была для него адской и невыносимой. Через несколько секунд он уже ничего не чувствовал, потому как половина его тела стекла красной жижей на пол, а другая, отделившись, разбилась на сотни оледеневших частей.

Ее силы после тюрьмы и недоедания были на исходе, и она это чувствовала. В машине ждал мальчик, которого надо было спасти, и она сейчас никак не могла упасть без сознания. Дверь почти закрылась за ней, когда за ее спиной показались десятки рук, пытавшихся схватить ее, но в то же время боявшихся выйти на солнечный свет.

Алия дошла до машины и упала на колени. Ее рука схватилась за ручку, а взгляд упал на асфальт, на который капали ручьем яркие капли крови.

Глава 3

Инсомния