Книга странствий

Но проснулся в час рассвета Клары Цеткин дряхлый внук, непременный член Совета анархист Ефим Генук. Заглянул к жене в покои, стал чему-то рад, свой гормон легко настроил на бунтарский лад. Чёрным флагом развевая, вышел вон из дома...

* * *

Революция (любая) начинается с погрома. Бьют Трибунера и Пульта, горлопанов - трепачей, бьют Инфаркта и Инсульта (все болезни - от врачей). Балалайка бьёт Ноктюрна, рвёт Сольфеджию Гармонь, скачет уличная Урна, масло брызгая в огонь.

И от часа к часу злее, словотренъем пламя вызвав, бьют самих себя евреи за несходство фанатизмов. Плачут идолы и бонзы, тьмой и страхом воздух скован. Конь заржал! Но голос бронзы был неверно истолкован. Хрустнул хряснутый хрусталь, лес о щепках плакал, закалялась наша сталь, выжигая Шлака.

* * *

Стук стаканов, звон бокалов, отпущенье арестантам, ночью жёны генералов дезертируют к сержантам. Разбегаются солдаты, ходят пить и ночевать, и темны военкоматы, стало некем воевать. В унитазе (дверь направо)

тонет План Мероприятий, всё светлее быт и нравы, всё угрюмей обыватель. Щели трещин вдоль по стенам, ждут поливки баобабы, но разрушена система и не трудятся арабы. И с оглядкой, воровато говорят среди народа, что печалями чревата чересчурная свобода. Так что гул аэроплана всё желаннее и ближе... Самолёт везёт Натана, похудевшего в Париже. И восторги исторгая, ликованье в горле комом... Революция (любая) завершается погромом. Бьют Трибунера и Пульта, горлопанов-трепачей,

бьют Инфаркта и Инсульта (все болезни - от врачей). В клочьях пуха ветер свищет, каждый прячется в дому, лишь Шерлок-Алейхем (сыщик) выясняет, что к чему. Знает: в битвах за Коня, там, где трудно дышится, дым возможен без огня, нет огня без Дымшица. Власть летит в автомобиле, выступать имея страсть:

* * *

- Вы актёра истребили, а в Натана - не попасть! Не попасть веков вовеки, ваш мятеж - самообман, ибо в каждом человеке дремлет собственный Натан. Он аморфен и кристален, он во всех, и каждый - с ним, он, как мысль, материален

и, как тень, неуловим. Разберитесь, осознайте, затвердите как урок, приходите, примыкайте, зачисляйтесь на паёк...

* * *

Вот и всё. Развязку драме понемногу ищут люди, ищут цадики и сами кто в бутылке, кто в Талмуде. Все пошли служить послушно, добывая детям хлеба, прикупая всё, что нужно, в мавзолеях ширпотреба. И сидит Натан сурово... Жить привычно и легко... Говорят, под гримом снова спит актёр ВГКО.

Часть V. ТРОЕ В ОДНОМ ВЕКЕ

Что наша жизнь?

"Игра", - ответит любой, кто слышал знаменитую арию, а кто её не слышал, всё равно ответит то же самое. И будут правы. Только до какой степени наша жизнь - игра, навряд ли они могут себе даже представить. Сегодня это более всех понимают учёные, которые исследуют устройство и работу мозга.