Книга убийств

В Интернете имелась информация относительно нескольких Мелинд Уотерс, но ни одна из них даже отдаленно меня не заинтересовала. Женщина-физик по имени Мелинда Уотерс работала в лаборатории Лоуренса Ливермора, девятнадцатилетняя Мелинда Сью Уотерс из маленького городка в Арканзасе выставила собственные фотографии в обнаженном виде, а Мелинда Уотерс, адвокат, предлагала свои услуги в информационном бюллетене юридических услуг, Санта-Фе, Нью-Мексико.

Никаких криминальных историй или сообщений о смерти Джейни Инголлс или Мелинды Уотерс. Возможно, Майло прав: подруга Джейни действительно нашлась и вернулась к нормальной жизни без особых происшествий.

Я запросил имя ее матери — Эйлин — безуспешно.

Следующий шаг: Тоня Мари Стампф. Про подружку Швинна, с которой он развлекался на заднем сиденье полицейской машины, — ничего. Впрочем, это меня не удивило, я и не ждал, что престарелая шлюха заведет собственный сайт в Интернете.

Никаких сведений касательно Пирса Швинна мне обнаружить не удалось. Поиск по фамилии привел к тому, что на экране появилось несколько статей про велосипеды, а также сообщение, которое привлекло мое внимание, поскольку касалось события, происшедшего неподалеку, в Вентуре: еженедельный отчет о прошлогодней выставке лошадей. Одной из победительниц стала женщина по имени Мардж Швинн, которая разводила арабских скакунов в местечке под названием Оук-Вью. Я нашел его на карте — в семидесяти милях от Лос-Анджелеса, неподалеку от Оджая. Очень подходящее место для полицейского в отставке — маленький городок, сильно смахивающий на деревню. Я записал имя.

Семья Коссак отняла у меня много времени, и я прочитал кучу статей в «Лос-Анджелес тайме», а также в «Дейли ньюс» и дошел до самых шестидесятых.

Имя отца молодых людей, Харви Коссака-старшего, постоянно фигурировало в статьях, где рассказывалось о том, как он сносил городские здания, а на их месте строил торговые центры, участвовал в работе конфликтных комиссий и благотворительных мероприятий, где собирался цвет общества и политики высшего эшелона власти. Фонд Коссака поддерживал «Объединенный путь»[13], жертвовал деньги на исследования в области медицины, направленные на создание препаратов для борьбы со всеми известными болезнями, но никаких упоминаний о том, что он вносил деньги в Благотворительный фонд полиции. И ничего, что связывало бы его с Джоном Дж. Брусардом или полицейским управлением Лос-Анджелеса.

Я посмотрел на двадцатипятилетней давности официальную фотографию Коссака-старшего — невысокий, лысый, толстенький человечек с огромными очками в черной оправе, крошечным диспепсическим ротиком и явной любовью к большим квадратным карманам. Его жена, Ильзе, была выше его на полголовы, с бесцветными волосами, слишком длинными для ее среднего возраста, запавшими щеками, напряженными руками и сонными глазами. Если не считать того, что она председательствовала на благотворительном балу для девушек, впервые выезжающих в свет, который устраивали в клубе Уилшира, в общественной жизни Ильзе не участвовала.

Я проверил список гостей — девушек, приглашенных на бал, — и не нашел в нем имени Кэролайн Коссак, которая всегда ходила в одном и том же и, возможно, отравила соседскую собаку.

Харви-младший и Боб Коссак начали появляться на страницах газет, когда им перевалило за двадцать — через несколько лет после убийства Джейни Инголлс. Коссак-старший умер около восьмой лунки в уилширском гольф-клубе, и управление компанией перешло к сыновьям. Они немедленно взялись за дело, продолжили действующие проекты, а также финансировали съемки нескольких иностранных фильмов, ни один из которых не имел успеха.

Снимки, сделанные для «Календаря», рассказывали о том, как братья посещали премьеры, загорали в Каннах, участвовали в празднике «Пляска солнца»[14] в Парк-Сити, обедали в модных ресторанах, появлялись в обществе звезд и известных фотографов, богатых наследников и людей, знаменитых тем, что они знамениты, — в общем, стандартный набор голливудских развлечений.

У меня сложилось впечатление, что младший Харви Коссак обожал сниматься — его лицо всегда маячило на первом плане. Но если он считал себя фотогеничным, должен сказать, что он очень сильно ошибался. Приземистый, похожий на свинью, с редкими вьющимися светло-каштановыми волосами и рыхлой толстой шеей, на которой, словно на куске жира, прилеплена голова. Младший брат, Боб («Бобо», потому что в детстве он обожал борца Бобо Брэзила), тоже красотой не отличался, но был не таким толстым, как брат. Свои длинные темные волосы он зачесывал назад так, что открывался низкий квадратный лоб, а усы в стиле Фрэнка Заппы, от которых подбородок казался еще меньше, похоже, являлись предметом его гордости.

Оба брата носили черные костюмы с черными футболками, но выглядели в них отвратительно. Харви вообще ничего не шло, а Боб производил впечатление человека, нарядившегося в одежду, украденную в магазине. Таким лицам самое место на задворках, а не в сиянии прожекторов.